Но этого ему никто и никогда не осмелился бы сказать. Ричард был человеком решительным, и по какой-то одному ему известной причине он решил стать бенедиктинцем. И да поможет Бог тому, кто осмелится встать между ним и предметом его вожделения.
Но пути Господни неисповедимы, человек не волен выбирать свою судьбу. Именно к такому выводу пришел гонец после того, как лорд Роберт лично вручил ему письмо.
Сам лорд Роберт был также человеком решительным, поэтому очень разгневался, узнав, что правильность его решений подвергается сомнению. Но все эти проблемы станут теперь головной болью аббата, как только гонец доставит ему сообщение.
В монастыре было тихо. Монахи уже готовились ко сну, когда отец Годрик принял гонца.
– Что ответил лорд Роберт? – спросил он.
– Он настаивает на том, чтобы Изабель из Дорни и Ричард из Уорфилда сочетались законным браком, и чем скорее, тем лучше. Он потратил немало труда, чтобы соединить этих двоих, а также получить на это разрешение епископа. Они пришли к единому мнению: Ричард должен жениться на Изабель.
Итак, они потратили немало труда. Годрик улыбнулся и скрестил руки, скрытые широкими рукавами. Он догадывался, что за освобождение Ричарда от его клятвы епископ получил во владение неплохие земли. Действительно, что такое один послушник в сравнении с богатым имением? И все же, значит, такова воля Господа, даже если при этом человека меняют на землю.
Ждать возвращения гонца от епископа не было нужды. Все было устроено задолго до того, как Ричард узнал, что за судьба ему уготована за стенами монастыря.
– Спасибо, – промолвил настоятель, отпуская гонца. – В трапезной тебя ждет ужин.
Оставалось только сообщить Ричарду, что теперь его жизнь резко изменится. Годрик вздохнул и возвел глаза к небу: он вовсе не хотел заниматься этим.
Брат Ансельм никак не мог понять, почему именно он попался отцу Годрику на глаза и именно его тот послал за Ричардом.
Во второй раз.
Он, наверное, плохо молится, раз ему дают дважды такое поручение за один день. Ведь Бог всегда посылает испытания людям, которые отдаляются от него. Ансельм решил, что отныне будет молиться еще чаще и усерднее.
Когда Ансельм зашел к Ричарду, тот готовился ко сну, как и другие послушники. Но в отличие от всех в полутемной келье Ричард выглядел необычно. Благодаря своему росту и ширине плеч он казался великаном. Даже год скудного монашеского питания не отразился на его тучности, и он возвышался над всеми остальными послушниками как черная гора.
Но Ансельма сейчас пугала не огромная фигура Ричарда, а манера его поведения. Пугало даже то, как он снимает башмаки. Но так быть не должно. Разве все они не равны перед Господом?