— Да, сэр. Они считали, что мы должны прекратить погоню и позволить грузовику продолжить полет. Я был вынужден отправить двоих в камеру заключения за неподчинение команде и попытку бунта. — Он замолчал и посмотрел на одного из майоров. — Все возможные извинения, сэр.
Майор вспыхнул. По званию он не уступал Роки, но в полете учавствовал как наблюдатель и, не смотря на высокий чин, должен был подчиниться власти командора, пока корабль находится в пространстве. Его тоже запихали в кутузку. теперь он прожигал командора-кофинца взглядом не говоря не слова.
— Итак, командор, когда они отказались остановиться, что вы сделали.
— Я отошел на безопасную дистанцию и дал предупредительный залп прямо по их курсу. Выспышка произошла прямо перед кораблем, они не могли ее не видеть. Они проигнорировали предупреждение и опять попытались убежать.
— Продолжайте.
Роки едва приподнял плечи в намеке на недоуменное пожатие.
— В соответствии с тридцатой статьей Устава я расщепил их на атомы.
Девушка издала приглушенный звук. — И больше десяти тысяч человек погибли на Додж-6 только потому, что вы…
— ХВАТИТ, ДЕЛА! — резко оборвал ее полковник Бет.
Повисла долгая тишина. Роки спокойно ждал дальнейших вопросов. Он, казалось, не заметил восклицания девушки. Снова заговорил полковник в его голосе чувствовалось натянутое спокойствие.
— Вы осмотрели остатки уничтоженного корабля?
— Да, сэр.
— Что вы нашли?
— Остатки замерзшей кости, кровяную плазму, различные органы тел и ткани в замороженой форме, подготовленные к использованию в операциях по пересадке, словом, полный набор материалов для хирург-банка, как и предпологалось. Мы взяли образцы, но сохранить, то, что осталось, у нас не было возможности.
Полковник постучал пальцем по столу.
— Вы сказали «предпологалось». Значит, вы отдавали себе полный отчет о природе груза и не подозревали наличие на борту контрабанды какого-либо рода.
Роки помолчал и добавил:
— Я подозревал контрабанду, сэр, — сказал он спокойно.
Бет удивленно поднял брови.
— Раньше вы этого не говорили.
— Меня никто не спрашивал.
— И все же, почему вы этого не сказали?
— Я не имел доказательств.
— Ага, понятно, — пробормотал полковник.
— И снова культурное своеобразие Кофа-4.
— Отлично, но, исследовав остатки, вы не нашли доказательсва контрабанды? — отвращение на лице полковника говорило присутствующим, что он знает ответ, но хочет иметь его в записи беседы.
Роки долго молчал.
— Я не нашел улик, полковник.
— Почему вы заколебались?
— Потому что я до сих пор подозреваю нарушение закона. Хотя, к сожалению, доказательств у меня нет.