– Дык я и утонул. Почти. Когда уже с мамкой прощался, снаружи кто-то в маске появился. И тут же выплюнул загубник и мне передал. Потом продавил меня ногами внутрь, ножовку сунул и исчез...
– А кто это был? Кто-нибудь из наших?
– Не знаю. Вода взбаламучена, ничего почти не видно... Но мне показалось, что это был Черный.
– А почему он ножовку тебе сунул? Почему сам не пилил?
– Да, плохо быть глупым. Мент ты и есть мент!
И мозги у тебя ментовские. Речка-то неглубокая.
Берег хоть и зарос травой и камышом, но из дома Худосокова засечь аквалангиста запросто можно.
Как подводную лодку в степях Украины.
– Сам ты дурень! – совсем не рассердился Митрохин. – А много напилил-то?
– Там уже один прут почти отпилен был.
Минут сорок еще надо. А может, час.
– Да за час я вагон перепилю!
– Одним полотном? Запасного-то нет, вот я и не спешу. Ладно, покедова! Из разговора плова не сваришь – нужны рис и мясо... – И перед тем, как исчезнуть под водой, он пообещал:
– Перепилю – вернусь!
* * *
Бельмондо перепилил прутья за сорок пять минут. Первым, естественно, для геометрических измерений, пошел главный менеджер. Когда он был в самой середине лаза, сверху упала тяжелая чугунная заслонка и перерубила его надвое. Верхняя половина Джорджа Циринского по инерции все же выбралась наружу и умерла в буйно-зеленых подводных тропиках, таинственно освещенных ярким полуденным солнцем.
12. Зоман просачивается... Бассейн выходит из себя. – Тринадцать человек на сундук мертвеца
– Писец котенку, – сказал Бельмондо Митрохину, вытащив из лаза нижнюю половину Циринского. – Там заслонка килограммов на сто упала.
Не зря Худосоков смеялся.
– Взорвем, может? – предложил капитан. – Там, в лаборатории динамита до фига осталось.
– Хрен его достанешь! Газ там... И, судя по тому, как померли коммунисты с беспартийными, там его до хрена и больше.
– Все равно кому-то надо идти.
– Кому? Жребий бросать предлагаешь? – покачал головой Бельмондо. – Я лично заставлять никого не буду...
– Да я сам пойду...
Но проверять лабораторию на наличие в ней отравляющих газов не пришлось – все было уже проверено. Пройдя к концу галереи, Митрохин с Бельмондо увидели на ступеньках тела четырех зачинщиков недавней драки. Все они были мертвы.
– Зоман скорее всего просачивается, – определил Борис, посветив им в лица. – Дергаем отсюда.
Они побежали назад в склеп. Усевшись рядом с Дианой Львовной и Вероникой, Митрохин пересчитал оставшихся в живых – безмолвных, жалких, потерявших всякую волю к жизни – и сказал равнодушно, ни к кому не обращаясь:
– Тринадцать человек на сундук мертвеца.