Лекси, как и любая ее сверстница в Кэдис-Лендинг, была польщена вниманием такого парня, как Йейл. А уж когда он пригласил ее на свидание, Лекси по возвращении домой тут же позвонила своей лучшей подруге Кэрри, сообщив, что «закадрила» Йейла Брадигана.
В то лето она отдалась ему и занималась с ним любовью до тех пор, пока Йейл не разбил ее хрупкое восемнадцатилетнее сердце.
Лекси вздохнула и вернулась в настоящее – к пролитому чаю и к мысли о том, что первая любовь ждет ее сейчас в гостиной.
– Тсс, – прошептал Йейл, как только она вернулась из кухни.
Лекси увидела, что Эмма Роза спит, уткнувшись личиком в плечо Йейла.
– Она заснула. Куда ее положить? – спросил он.
– В ее кроватку… наверху. Я покажу тебе.
Поставив стаканы на кофейный столик, Лекси повела Йейла по лестнице в детскую, единственную комнату в доме, которую она привела в порядок, потратив на это несколько ночей.
Маленькая детская находилась под остроконечной крышей, но Лекси покрасила дощатые стены и потолок палевой краской, и теперь комната казалась более просторной.
Лекси даже присмотрела в городской галерее четыре пастельных картины для детской, но они были ей не по карману. Комбинированный столик и книжную полку она купила на распродаже, а тюлевые занавески – в магазине тканей. Белая кроватка «Дженни Линд», подаренная родителями, выглядела весьма эффектно: в ней лежали расшитые розами подушечки и простынки с бахромой.
Лекси отциклевала деревянный пол и покрыла его недорогими ковриками.
Под окном в большой плетеной корзине лежали немногочисленные игрушки Эммы Розы; на книжной полке стояли потрепанные экземпляры «Спокойной ночи» и «Кролика Питера», некогда принадлежавшие Лекси.
– Можешь положить ее в кроватку, – шепнула она Йейлу, внимательно оглядывавшему комнату.
«О чем он думает? – спросила себя Лекси. – Вероятно, его смущает, что его племянница живет в бывшей кладовке».
Она заметила, что он посмотрел на столик для пеленания и книжную полку.
Внезапно обстановка детской показалась ей жалкой и убогой.
– Положи ее в кроватку, – повторила Лекси, злясь на Йейла и на себя за то, что привела его сюда. Он не вписывается в этот интерьер, подумала Лекси, заметив, что плечи Йейла слишком широки для дверного проема, а покатый потолок так низок, что ему приходится нагибать голову.
Йейл осторожно положил спящую девочку в кровать и, обернувшись, тихо спросил:
– У нее есть одеяло?
– Конечно. У нее много одеял.
Между тем их было два: тонкое для лета и плед для зимы.
Йейл огляделся:
– Где?
– Сейчас слишком тепло, чтобы укрывать ее.