Бидж помнил, как в ту зиму, когда они вместе охотились, молодой белый сказал: «Господь отметил Каина знаком, чтобы его случайно не убили».
Священная Метка поднялся на ноги.
— Он расскажет вам историю, — перевел сын.
Нараспев, сопровождая речь величавыми жестами, свойственными индейским ораторам, человек, чьи седые косы были перевязаны кожей выдры, стал говорить. Молодой индеец переводил.
— Когда я был молод, я думал только о себе. Я всего хотел для себя, не для других людей.
Как-то я участвовал в одном сражении и привел в лагерь шайенов восемь лошадей. Я хотел взять себе жену. Девушку по имени Высокая Трава. Всех этих лошадей я послал в подарок ее отцу. Но он не принял подарка.
«Он боялся, что ты не останешься в племени, — думал Бидж. — Не доверял белому. Шайены всегда дорожили своими женщинами».
— Я решил пройти испытание на Священном Шесте, — продолжал вождь. — Может, тогда я получу девушку. Человек-Бизон был моим наставником в Священном Жилище. Он хотел, чтобы я достиг желаемого. Четыре дня я ничего не ел и не пил, только молился и пел священные песни. Потом Человек-Бизон подрезал кожу на моей груди и продел в нее ремни, привязанные к Священному Шесту. Я плясал, но не мог порвать кожу.
Френсис Мэйсон вздрогнул.
— Я молился Мудрейшему-Там-Наверху, чтобы он помог мне, но кожа не разорвалась. Я висел на шесте почти до захода солнца, когда мне явилось видение — красная рука. Я понял, что это добрый знак.
Когда я висел на ремнях, люди приносили подарки, подвешивая их, чтобы тяжесть помогла мне освободиться.
Моя мать принесла раскрашенную рубаху в подарок бедным. Ее сестры тоже принесли тяжелые подарки. Я видел, как много они делают, чтобы помочь мне, и мое сердце наполнилось силой. Я потянул сильнее, но кожа была слишком прочной и не разорвалась.
Тогда пришла та девушка, которую я хотел взять в жены. Она повесила очень дорогой подарок для бедных — тяжелый котелок.
Я понял, что она согласна стать моей женой и ее отец примет в подарок лошадей. Я почувствовал большое сердце моего народа, рванулся, сорвался с ремней, и душа оставила мое тело, но руки моего отца подхватили меня, не дав упасть.
Я родился заново. С тех пор я перестал думать только о себе и пытаюсь помочь моему народу. Я уже стар. На мне боевая рубаха, и это тяжелое бремя, но, пока я жив, я не сниму ее.
Он опустился у костра и закрыл лицо краем плаща.
Френсис Мэйсон, сжав кулаки, пристально смотрел на него, с ужасом и восхищением. Бидж тоже был потрясен. «Индейцы проходят через пытки, — размышлял он, — но я никогда не слышал, чтобы это делал белый».