– Грасс Беор, кроме таинственных устройств, о которых я могу сказать лишь то, что они были, мне ничего не удается вспомнить! – поигрывая желваками, очень веско сказал К'ирсан.
– А как же интерес одного из тамошних кузнецов к вашему мечу? – старательно не замечая злости капитана замкового гарнизона, уточнил барон.
Кайфат вздохнул и, поморщившись, выдал:
– Барон, мой меч ковали подгорные мастера, и одно это уже может вызвать любопытство бородачей! Вдобавок ко всему, я наложил несколько простых заклятий на клинок, что не могло укрыться от всех их мархузовых приборов. И кузнец у меня всего лишь попросил вытащить оружие из ножен, а когда я отказался, то он не стал настаивать…
В глазах Беора Орианга мелькнуло раздражение и нечто вроде беспокойства.
– Быть может, капитан, поделитесь тогда со мной, что же такое он вам сказал?
– «Ну что ж, теперь многое понятно относительно вашего заказа!» – прищурившись, повторил К'ирсан ответ любознательного гнома. – Он произнес именно эту фразу и сразу же ушел.
Барон кивком показал, что он понял, и на время замолчал. Кайфат, пределы терпения которого уже давно закончились, напомнил о себе без стеснения.
– Я могу идти, лэр? – по-военному четко спросил капитан, едва ли не вытягиваясь в струнку.
– Да, да, конечно! – сделав вид, будто Кайфат мешает ему размышлять над чем-то очень важным, замахал руками барон.
К'ирсан уже дошел до самой двери кабинета грасс Орианга, когда тот его внезапно окликнул:
– Капитан, вы знаете, что в землях Наместника за голову одного беглого раба и его хозяина предлагается щедрая награда? Некоторые утверждают, будто в день сожжения Полота эта парочка устроила во дворце самого Парсана изрядный переполох… И еще говорят, будто Парсан многое простит тому, кто привезет ему живым хотя бы одного из обидчиков, – барон Орианг говорил очень мягко, почти по-дружески. – Вам не стоило снимать ошейник корда с гоблина, да и вашего зверя с собой таскать не стоило. Знающий человек легко сопоставит две таких разных судьбы, кое-какие факты и сделает правильные выводы… Цените, Кайфат, мое молчание! Благодаря мне, к стану ваших врагов не присоединится еще один опасный противник.
Внешне К'ирсан прореагировал на эти слова очень спокойно, даже холодно.
– Я дорожу вашим участием, грасс Беор, но… вы меня с кем-то перепутали! – не останавливаясь, бросил через плечо капитан и закрыл за собой дверь. Поддерживать беседу на подобные темы он не собирался, а потому плевать на субординацию!
Но, если со стороны бывший раб смотрелся воплощением невозмутимости, то в душе у него кипела буря. Тиканье незримых часов в ушах усилилось стократно, а сам он окончательно осознал все непостоянство своей нынешней жизни.