Адам взял чайник из ее трясущейся руки и поставил обратно на поднос, затем присел рядом.
— Не думаю что, Лаури?
— Что эта женщина собирается продать Розин какой-нибудь бездетной чете, отчаявшейся иметь ребенка и предпочитающей не задавать лишних вопросов?
Он крепко сжал ее руку.
— Не будем об этом даже думать. Но, если это и так, мы найдем ее. Обещаю тебе. Во всяком случае, пока что, — добавил он, — никаких требований выкупа не было.
Лаури недоуменно посмотрела на него.
— Откуда ты знаешь?
— Я потому и звонил Джиму Уоллесу. К нам в офис ничего подобного не поступало. Он как раз сейчас на пути к моей квартире — прослушать автоответчик. Он сразу позвонит.
— А почему секретарь мужчина? — из чистого любопытства спросила Лаури.
— Когда мой отец снял с себя полномочия, его секретарша ушла с работы.
— Она не пожелала работать с тобой?
— Она была замужней женщиной и собиралась родить, — без всякого выражения ответил Адам. — В тот момент я еще зализывал раны, нанесенные тобой, и вообще испытывал неприязнь к женщинам. Вот и взял мужчину. И оказалось все отлично. Джим прекрасный работник, очень квалифицированный и никогда не отказывается задержаться допоздна, если надо.
— Все эти качества бывают и у женщин, — ввернула Лаури.
— Так-то лучше, милая девочка, — заулыбался Адам, — лучше пилить меня, чем плакать. От твоих слез у меня все разрывается внутри.
Значит, мрачно подумала Лаури, напрасно она не обрушила их на него в полную силу, когда узнала, что беременна.
— Это просто невыносимо, — жалобно проговорила она, — сидеть здесь и ничего не знать. Адам притянул ее к себе.
— Понимаю, милая, понимаю.
— У меня так и стоит она перед глазами — плачущая. Та женщина ведь не знает, что она ест, какое молоко я ей даю и… и вообще, — она уткнулась лицом в его плечо, словно забыв, что перед ней мужчина. В данный момент он давал ей утешение, в котором она так нуждалась, она словно забыла, что когда-то он был ее возлюбленным.
Но вскоре Адам беспокойно заерзал, и Лаури быстро отпрянула от него и села, выпрямившись, в уголке дивана.
— Неплохо бы выпить, — вслух подумал Адам. — Жаль, что ты не держишь спиртного.
— Магазинчик, где торгуют спиртным, неподалеку отсюда, еще открыт, если тебе так невтерпеж.
— При чем тут «невтерпеж»? — сердито глянул он. — Уж что-что, а алкоголь никогда не был моим слабым местом.
— В отличие от женщин, — скосив на него глаза, ввернула опять она. — Сначала проблемой было излишество, теперь воздержание.
— И то и другое исключительно по собственной воле, — резко бросил он и тут же поднял вверх руки. — Ах, прости, прости. Я сам не знаю, что несу.