А теперь, Игорь, я ничего им не скажу. Ничего. Так тебе нужны девять миллиардов, или я их выбрасываю?
– Нет, Боб, – сказал Волжин, – мне не нужны эти деньги.
– Хорошо, – Джонсон достал откуда-то из-за кадра бутылку виски и, сделав большой глоток, спросил: – А выпить ты не хочешь? Ах, да, ты же в телевизоре! Тогда давай поиграем.
– Давай, – согласился Волжин.
– Чиверс, – предложил Джонсон.
– Третьяк, – отпарировал Волжин.
– Эспозито.
– Бобров.
– Гретцки.
– Харламов.
– Пэгги Флэминг, – внезапно перескочил Джонсон.
– Водорезова.
– Не то.
– Хорошо. Роднина.
– Бабилония.
– Не то, ох, не то!
– Хэмилтон.
– Фадеев.
– Таулер – Форд.
– Пахомова – Горшков.
– Ладно, – сказал Джонсон и снова сделал перескок:
– Джон Томас.
– Владимир Ященко.
– Ренальдо Нехемиа.
– Андрей Прокофьев.
– Не то. Боб Джонсон.
– Кто?
– Боб Джонсон.
«Ну и что ты хочешь, чтобы я сказал?» – подумал Волжин.
– Не молчи, Игорь, – сказал Джонсон.
– Мне некого назвать, – голос Волжина стал глуховатым.
– Тогда возьми девять миллиардов.
– Нет, – сказал Волжин.
– Ну, тогда давай выпьем.
И Джонсон протянул ему бутылку виски.