— Клаудия права, — вмешался Тайлер. — Отдыхай, Венди, и не торопись.
Мы подождем сколько нужно.
Молодая женщина не стала возражать, быстро собрала свои вещи и, помахав им рукой на прощанье, скрылась за дверью. Тайлер повернулся к Клаудии.
— Ладно, пойду загляну к доктору Риэрдону. Постараюсь долго не задерживаться.
Клаудия, успевшая подойти к изголовью кровати, смерила его холодным взглядом.
— Я справлюсь одна. Можешь смело доверить мне Натали.
— Не сомневаюсь, — поморщился Тайлер. — Ты меня неправильно поняла. Просто я подумал, что, когда Натали проснется, мне бы лучше быть поблизости.
Клаудия пожала плечами.
— Может, ты и прав, — согласилась она. — Боишься, что она расстроится, увидев меня?
— Ты в самом деле не понимаешь или притворяешься? — рассердился Тайлер. Клаудия растерянно смотрела на него. — Натали может надерзить тебе, и если я буду рядом, то по крайней мере смогу вмешаться.
Пораженная его ответом, Клаудия потеряла дар речи.
— Вот как… — только и пробормотала она. Значит, он о ней заботится?
Надо же… От радости у нее закружилась голова.
Тайлер насмешливо улыбнулся.
— Что тебя так удивляет? За кого ты меня принимаешь? Не такой уж я бесчувственный, знаешь ли. Если то, что ты рассказала мне, правда, значит, ты так же ранима, как и Натали.
Его неожиданная чуткость заставила Клаудию насторожиться.
— Я думала, ты одобряешь ее поведение, считаешь, что я не заслуживаю хорошего отношения.
— Возможно, но я не собираюсь продолжать кровавую вендетту человека, которого уже нет в живых. Нельзя пользоваться ребенком как пешкой в играх взрослых людей. Натали нуждается в покое и любви, а то, что ты ее любишь, видно даже слепому.
Внезапная перемена в настроении Тайлера ошеломила Клаудию.
— Не знаю, что и сказать… — Неужели она ему все-таки не совсем безразлична?
На подбородке Тайлера дернулся мускул.
— Не обижай Натали, Клаудия, будь добра к ней, не то пожалеешь, — со скрытой угрозой в голосе произнес он, резко повернулся и вышел.
Клаудия опустилась на стул, стоявший у двери. Тайлер поверил ей, но вряд ли стоит слишком обольщаться. Она буквально вынудила его выслушать ее исповедь, но о прощении говорить еще рано. Хотя почему ее нужно прощать за несуществующие грехи? Ей-то ясно, что она не совершила ничего предосудительного, а вот убедить в этом Тайлера будет очень непросто.
Он обещал ей свою дружбу, потому что она просила его об этом. Но сейчас его обещание почему-то не радовало Клаудию, казалось горькой пилюлей. Значит, его дружба ей не нужна? Выходит, так… Но, поскольку они будут часто видеться, надо скрыть свое разочарование и делать вид, что она всем довольна. Вот бы Гордон порадовался… Она снова будет страдать.