Черепаха, казалось, не пошла ей на пользу, и она внезапно почувствовала себя нехорошо.
Но после обеда Диана получила еще один удар, когда миссис Диттишэм, довольная тем, что она принимает в стенах своего дома такое блестящее общество, открыла музыкальный вечер в честь Эверарда и Джулии словами:
– Никогда за все годы я не видела, чтобы небеса так явно одобряли какой-либо союз так, как этот.
Стройная жеманная хозяйка поправила свою диадему и продолжала:
– Между национальным героем, который завоевал наше всеобщее уважение за годы его службы у Веллингтона, и Прекрасной Джулией, которую я люблю как собственную дочь.
Она повернулась и улыбнулась жениху и невесте, которые сидели явно смущенные лестью, так щедро расточаемой миссис Диттишэм.
– Мне остается сказать вам лишь одно: да благословит вас Господь!
Она захлопала в знак одобрения руками в перчатках, и к ней присоединились рукоплескания собравшихся.
Диана видела, что Эверард был неприятно поражен таким вниманием, а Джулия засияла вовсю и даже несколько раз грациозно склонила свою голову в сторону публики. Эверард взглянул на нее, и Диана почувствовала, как сердце замерло в ее груди, когда он поднял руку Джулии и поднес ее пальцы к своим губам. В толпе раздались одобрительные возгласы и крики, так что миссис Диттишэм с трудом смогла восстановить порядок в гостиной.
По крайней мере, дюжина молодых леди собиралась показать свое искусство на музыкальном вечере миссис Диттишэм. Диана согласилась добавить свое имя к списку только после того, как Джулия любезно попросила ее сделать это. Она объяснила, к большому удивлению Дианы, что всегда любила ее манеру исполнения. Диана была тронута и в то же время напугана все более очевидными изменениями в нраве Джулии. Никогда прежде она не проявляла даже малейшего интереса к способностям своей сестры к игре на фортепьяно.
Когда пришло время ее выступления, Диана встала со своего места у дальней стены длинного зала и пошла к сцене, и вдруг Лоуренс бросился к ней и поцеловал в щеку, желая ей удачи. Леди Эпплдор, как назло сидевшая рядом, неодобрительно зашипела:
– Мистер Бишэмп! Что вы делаете? Вы порочите незапятнанное имя и репутацию мисс Хартланд. Немедленно дайте ей пройти!
Диана слишком нервничала из-за того, что ей предстоит играть перед такой большой аудиторией, чтобы выступить в защиту Лоуренса, но не удержалась от улыбки, услышав, как Лоуренс только рассмеялся в ответ на замечание графини.
Прекрасное фортепьяно розового дерева было расположено таким образом, что Диана, сев на скамеечку с расшитой подушкой и подняв глаза над клавиатурой, увидела свою сестру и Эверарда. Она была не больше чем в десяти футах от них – она вспомнила, какими взглядами они обменивались во время обеда, и это заставило ее сердце наполниться тревогой. Что, если любовь, которую они испытывали, была достаточно сильна, чтобы преодолеть разницу в их темпераментах, и кто такая была она, чтобы вмешиваться в судьбу?