– Согласна.
В «Морской лев» Джин добралась тем же путем, каким вчера пришла из гостиницы в порт. В вестибюле с мраморными ромбами было попрежнему тихо и прохладно. Портье узнал Джин, но сделал вид, что впервые видит ее.
– Чем могу служить?
Джин не испытывала угрызений совести, собираясь обмануть Скотта, но предстоящая встреча все же не радовала, и она ответила без энтузиазма:
– Я к Питеру Скотту.
– Мистер Скотт уехал.
– Но он только вчера… – растерянно произнесла Джин. – А когда он вернется?
Портье поднял брови: он не знает.
– А Виктория?.. Актриса… – Джин глядела на него умоляюще. – У нее ожерелье из жемчуга…
Он поднял трубку:
– Мисс Кемпбелл? – Актриса, похоже, узнала портье по голосу, тому это было явно приятно. – Да, мисс Кемпбелл, вас хочет видеть молодая особа… Говорит, вы встречались… Нет, сказала о вас: «Актриса, которая носит жемчуг». – Он положил трубку и посмотрел на Джин: – Восьмой номер, направо.
Джин поднялась по лестнице, свернула направо и постучала. Виктория сидела в кресле. Она недавно проснулась, и лицо без косметического грима показалось Джин незнакомым, будто перед ней сидела другая женщина. Не то что старше или некрасивей – другая. Нитка жемчуга лежала на столике у зеркала среди десятка хрустальных флаконов и коробочек.
– Я догадалась, что это вы, – сказала Виктория, указывая Джин на такое же кресло, в каком сидела сама. Кресло было в стиле ампир, обитое полосатым шелком. – Вам нужен Питер?
– Да.
– Он только что уехал.
– Да. Портье сказал. Но мне необходимо увидеть его.
– Это сложно, он начал снимать фильм. У вас что-то срочное? – Виктория откровенно оглядела фигуру гостьи. Затем потянулась за записной книжкой, лежавшей рядом с телефоном, полистала страницы. – Вот его номер, возьмите книжку.
Джин держала изящную книжицу в кожаном переплете, но не звонила. Виктория поднялась – у нее была прямая, как у балерины, спина – и вышла в соседнюю комнату.
Скотт ответил сразу. Джин вдруг испугалась. Скотт нетерпеливо сказал:
– Да говорите же!
– Это Джин…
– Джин? Какая?.. А! Ну, что скажешь, малышка?
– Я беременна.
Трубка молчала.
– Я беременна, – повторила Джин.
– Слышал. Дальше!
– Мне нужны деньги на аборт…
– Решила шантажировать? Не прошло трех дней, и уже знаешь, что беременна!
– Четыре…
– Да хоть пять! Больше не звони, если не хочешь неприятностей!..
– Я не по своей воле спала с вами! – крикнула она. Но он уже бросил трубку.
Джин стояла оглушенная – не отказом, не грубостью, не тем даже, что Скотт разгадал ее обман. Что-то в ней произошло, еще когда Скотт взял трубку, а она вдруг испугалась. Испугалась чего? Безрассудности своего поступка? Своего положения? Она не знала, но чувствовала, что уже никогда не будет такой, как прежде…