— Что ты хотела продемонстрировать своими эротическими танцами? — строго спросил он, стараясь не обращать внимания на то, что Фиона целует его в мочку уха.
— Ты выглядел таким самодовольным, — хитро прошептала она. — Я не смогла удержаться. Сидел откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, необычайно серьезный и озабоченный. Уверена, что ты раздумывал о том, как вести себя в дальнейшем, строил радужные планы на будущее. По твоему лицу можно было увидеть, что у тебя все под контролем и все идет так, как ты хочешь. Ты выглядел таким же занудой, как и тогда в офисе. Этакий самовлюбленный и эгоистичный адвокат, продумывающий свои действия до мельчайших деталей. А я так долго старалась отучить тебя от этих вредных привычек. Хотелось свести тебя с ума. У меня это не получилось? Джоуэл ответил вопросом на вопрос:
— Фиона, скажи, ты танцевала для меня и больше ни для кого, правда?
Она ласково взяла его за подбородок, провела пальцем по губам, а затем поцеловала.
— Только для тебя, мой король.
Октябрь подошел к концу, а в ноябре в Амен-Флэтс начинались снежные бури. Поэтому, когда в два часа ночи Джоуэл уехал от нее, Фиона, укладываясь спать и строя планы на следующий день, решила съездить на могилу родителей, чтобы проститься с ними до весны.
Утром, быстро позавтракав, она вывела из конюшни Утреннюю Звезду и не спеша поехала на кладбище. Привязав лошадь возле входа, она подошла к могиле. Присев на корточки, убрала упавшие с деревьев сухие ветки.
— Милые мама и папа, здравствуйте! Не ругайте меня за то, что я встречаюсь с Джоуэлом. Он ни в чем не виноват. Он тогда приезжал с братьями, чтобы выразить соболезнования и как-нибудь помочь нам справиться с горем. Они и сами пострадали от собственного отца. И хотели начать новую жизнь. А я их прогнала…
Сильный ветер мешал Фионе украсить могилу привезенными ею цветами. Когда она уже почти отчаялась закрепить их, сзади раздался знакомый голос:
— Можно я тебе помогу?
Джоуэл!
Фиона молча кивнула головой. Работа сразу пошла успешней. Когда все было сделано и они встали, она положила голову ему на плечо и тихо сказала:
— Я очень скучаю по ним.
— Я знаю, — просто ответил Джоуэл и обнял ее крепче.
Фиона взглянула на него, и сердце ее сжалось: Господи, какой он несчастный, ведь у него никогда не было таких замечательных родителей, не было счастливого детства. Она провела рукой по его щеке.
— Джоуэл, ты веришь в чудо? Он посмотрел на горы, помолчал, а потом сказал:
— Иногда верю. Хотя для меня это, признаться, довольно новое ощущение. Но когда в грузовике у красивой женщины оказывается слон, ты волей-неволей начинаешь верить в чудеса. К тому же у королевы, которая увезла меня, сильно помятого, из магазина, оказались чудесные длинные ноги, а глаза сверкали как брильянты.