– Да.
– Каким образом? Отец тебе рассказал? Или ты вспомнила?
– Разве так уж важно, насколько хорошо я помню те годы, что жила здесь?
Его глаза забегали.
– Не понимаю, о чем ты… Тебе же было всего семь лет, когда отец увез тебя. Вот я и полагал, что те годы не слишком четко сохранились в твоей памяти.
Но я чувствовала, что не должна быть с ним откровенной. Что-то подсказывало мне: лучше – безопаснее? – оставить его в сомнении.
– Что же, так оно и есть. – Я улыбнулась по возможности искренне, и он заметно расслабился. Значит, моя догадка верна. – Но городок такой маленький, поневоле слышишь всякое – домыслы, слухи…
– Верно, сплетен хватает, мне ли не знать. – Он уже улыбался. – Поскольку ты все равно услышишь, лучше я сам тебе расскажу. Раймонд Темплтон работал бухгалтером. Когда выяснилось, что он по-крупному мухлевал с некоторыми счетами, его посадили. Судьям и присяжным не нравятся люди, пользующиеся своим служебным положением для махинаций. Твоя бабушка пожалела Дирдре и Сару и пригласила их к себе.
– А дядя Раймонд умер в тюрьме.
– Он не смог выдержать, покончил с собой.
– Мне очень жаль, правда. – Я была потрясена и не смогла этого скрыть. – Бедная тетя Дирдре!..
– Не трать свое сочувствие на тетку. Раймонд, возможно, и не поступил бы так, окажи она ему больше поддержки.
Пол улыбнулся с горечью, как будто это его лично касалось. Интересно, в чем дело?
– Ну, тогда бедная Сара.
– Да, в ее жизни все запуталось на какое-то время. – Потом он добавил: – Бетани, мы ведь еще поговорим? О моих планах?
– Я же сказала, мне нужно время, Пол. А сейчас мне бы хотелось узнать кое что…
– Что именно?
– Тебе известны условия завещания моей бабушки?
– Нет, откуда. – Он снова не смотрел мне в глаза.
– Ладно, я так спросила. Теперь мне пора.
Я не оглянулась, так что представления не имею, как долго Пол смотрел мне вслед. Он явно не умеет врать. По его виду я поняла: он прекрасно знает, что, откажись я от наследства, оно перейдет другим Темплтонам. А знает он это, поскольку знает Сара. Мистер Симпсон ведь сказал мне, что он поставил в известность все заинтересованные стороны.
Мой отец ничего не рассказывал о дяде Раймонде. Безусловно, он исходил из лучших побуждений, когда пытался заставить меня забыть прошлое. Видно, хотел защитить меня от печали. Но, не рассказав мне о смерти мамы, он не дал мне возможности горевать о ней.
Почему он бросил рисовать?
Мое детство в Лондоне было вполне счастливым, но теперь, оглядываясь назад, я понимала, что мы жили как бы лишь наполовину. Отец менял одну конторскую работу на другую, и вся его жизнь концентрировалась на мне. Но в одном он мне отказал. Пока я не смогу по-настоящему оплакать свою мать, я не стану полноценным человеком.