Дверь в кабинет Хока распахнулась, и на пороге показались Хендерсон с улыбающейся Эллитой Санчес.
— Твоя очередь, Хок, — сказал Хендерсон.
— Мы будем ждать вас в буфете, — добавила Санчес.
— Только не в буфете! — отчаянно замотал головой Хок. — Не хочу, чтобы вокруг нас собралась толпа. — Мозли взглянул на часы: — Господи, уже четыре утра! Ребята, почему бы вам не отправиться по домам? Не надо меня ждать.
— Мы подождем тебя на автостоянке, — настойчиво повторил Хендерсон, — а потом пойдем попить пивка.
Хок не успел ничего возразить, потому что Хендерсон с Эллитой уже спускались вниз.
Капитан Браунли разговаривал с кем-то по телефону. Хок нерешительно топтался перед дверью в офис капитана, но Браунли наконец увидел его и выставил левую руку ладонью вперед, прося Хока немного погодить. Хок закурил, изо всех сил стараясь не смотреть на Браунли.
Наконец капитан повесил трубку, встал из-за стола и жестом пригласил Хока войти.
— Присаживайся, Хок. Вижу, ты снова куришь? — Браунли сел и уперся локтями в столешницу.
Хок придвинул к себе пепельницу и выудил из пачки сигарету.
— Я никогда и не прекращал курить, капитан. Я только на некоторое время воздерживался.
— Как ты себя чувствуешь, Хок? — спросил Браунли.
— Уже лучше. Правда, руки еще иногда дрожат, но со мной все будет в порядке.
— Я в этом уверен, Хок, — сказал капитан Браунли. — Однако квалифицированному офицеру полиции, каковым ты являешься, негоже выкидывать такие трюки. Почему ты не дождался группы поддержки? Брать такого преступника, как Френгер, надо при поддержке спецназа!
— Я боялся, что он может уйти...
— Это не может служить тебе оправданием. Может, ты не знал, что он убил Вульгемута и его охранника, но тебе было известно, что он вооружен.
— Может быть, мне следовало немного подождать, чтобы...
— Помолчи, Хок! Как я смогу тебя вздрючить, если ты все время будешь меня перебивать? — Браунли нахмурился, достал из коробки сигару и начал снимать с нее обертку.
Лицо капитана было испещрено тысячами мельчайших морщинок. Оно напоминало Хоку лоскут черного шелка, который сначала скомкали в кулаке, а потом разгладили. Вот только лицо у чернокожего капитана посерело от усталости, да в усах появились седые волоски — этих седых волос Хок прежде не замечал. Интересно, сколько лет капитану? Сорок пять, сорок шесть? Но уж никак не больше сорока семи. А выглядит лет на шестьдесят.
Браунли зажег спичку и начал раскуривать сигару, не спуская глаз с Хока. Взгляд у капитана был совершенно непроницаемый. Хок впервые заметил, что белки его глаз отдают желтизной.