– Со временем она придет в себя. Я не могу отправить ее через кордоны, пока это не будет безопасно.
– Что же делать?
Жан-Марк покачал головой:
– Понятия не имею. Мне надо изучить ситуацию, а потом подумать об этом.
– Подумать? Да сделайте же что-нибудь!
– Я послал за Эчеле.
– Позовите меня, когда он придет. Я пойду к Катрин. Она сегодня снова не притронулась к завтраку, и я должна уговорить ее поесть. – Она помедлила и спросила:
– Почему вы сохранили ее?
– Что, простите?
– Мой Танцующий ветер. – Жюльетта показала на стену, где висела картина. – Конечно, она прекрасно написана, но ей не хватает мастерства, присущего другим полотнам салона.
Взгляд Жан-Марка устремился к картине.
– Мне она нравится. Мне приятно видеть ее, когда я приезжаю в Париж.
– Потому что это изображение Танцующего ветра?
– Возможно, под своим «зеркалом» я так же сентиментален, как мой отец, в том, что касается семейных сокровищ.
Жюльетта скептически посмотрела на Жан-Марка.
– Вы не верите, что у меня сентиментальная душа?
Девушка проигнорировала его вопрос и сама спросила, не знает ли он, где может быть статуэтка.
– Никто не знает. Она таинственно исчезла в тот день, когда толпа вынудила королевскую фамилию оставить Версаль и отправиться в Париж. Ходят слухи, что королева спрятала ее во дворце или на его территории, чтобы уберечь от революционеров.
– Что ж, почему бы и нет? – резко спросила Жюльетта. – Статуэтка принадлежит королеве. Все остальное у нее отняли. Почему бы ей не сохранить Танцующий ветер?
– Скажем так, она не насытила этих добрых господ из Национального собрания. Кое-кто из них желал бы использовать Танцующий ветер в качестве символа революции.
– У них предостаточно символов. А у нее теперь ничего нет.
– По-прежнему верны монархии? – Улыбка Жан-Марка исчезла. – В наше время это опасная позиция. На вашем месте я бы пересмотрел ее.
– Меня не волнует ни монархия, ни республика. Мне наплевать на политику. Я была бы вполне довольна, если бы меня оставили в покое в аббатстве, если бы этим негодяям-убийцам не понадобилось на нас набрасываться.
– Не могу себе представить вас в монашеском облачении.
– Я не говорила, что хочу стать монахиней. Мне надо было, чтобы меня оставили в покое и не… Ох, вы опять надо мной смеетесь! – Жюльетта отвернулась от картины. – Вас, кажется, не очень огорчает исчезновение статуэтки. Разве она вам больше не нужна?
– Нужна. Я обещал своему умирающему отцу позаботиться о возвращении статуэтки нашей семье. – Жан-Марк помедлил. – Если я проявляю терпение, то обычно получаю то, что хочу.