— Она просто решила упрятать нас ото всех, — предположил Рон. — Чтобы никто в такой вечер не сказал: а все-таки классно летать в школу на фордике!
Наевшись до отвала — тарелка-то была самобранка — ребята покинули кабинет и пошли знакомой дорогой в башню Гриффиндора. В замке все было тихо, праздник, как видно, кончился. Они прошли мимо бормочущих портретов, позвякивающих доспехов рыцарей, поднялись по узкой каменной лестнице и, наконец, достигли перехода, где был секретный вход в башню Гриффиндора, замаскированный большим портретом очень полной дамы в розовом шелковом платье.
— Пароль? — спросила дама, увидев приближающихся ребят.
— М-м-м… — протянул Гарри, как бы вспоминая.
Они не знали нового пароля, ведь они еще не видели старосты Гриффиндора. Но помощь подоспела немедленно. За спиной послышались чьи-то быстрые шаги, ребята обернулись, их догоняла Гермиона.
— Это вы! Где вы были? Ходит нелепый слух, что вас исключили за то, что вы якобы разбили летучий автомобиль.
— Нет, нас не исключили, — заверил ее Гарри.
— Надеюсь, вы не хотите сказать, что прилетели в школу… — Гермиона говорила тоном профессора МакГонагалл.
— Оставь нотацию до другого раза. Скажи лучше пароль! — нетерпеливо потребовал Рон.
— «Индюк», но это не главное… — Гермиона явно сердилась.
Ее слова, однако, потонули в громе аплодисментов: дверь с дамой отворилась, и они очутились на пороге Общей гостиной. Казалось, не спит весь факультет. Комната была переполнена, стояли даже на шатких стульях, на покосившихся столах. Друзей, очевидно, давно ждали. Десятки рук потянулись к ним и втащили внутрь через вход, обозначенный портретом. Гермиона протиснулась следом.
— Потрясающе! — крикнул Ли Джордан. — Гениально! Какое возвращение! Врезаться в Гремучую иву! Школа сто лет этого не забудет!
— Молодцы! — похвалил пятикурсник, который раньше ни разу даже не заговаривал с Гарри.
Кто-то похлопал его по плечу, как будто он только что выиграл марафонский бег. В первый ряд сквозь толпу пробились Фред с Джорджем.
— Почему вы не позвали нас? Мы бы могли запросто вернуться!
Рон покраснел и виновато улыбнулся. А Гарри вдруг заметил одно явно расстроенное лицо. Это был Перси, возвышавшийся среди первокурсников; он двигался к ним, готовый высказать, что о них думает. Гарри толкнул Рона в бок и кивком указал на старосту. Рон немедленно оценил обстановку.
— Мы немного устали, пойдем наверх, — сказал он, и парочка, раздвигая толпу, устремилась в конец зала, к двери на лестницу, ведущую в спальни.
— Пока. — Гарри махнул рукой Гермионе, у которой был почти тот же укоряющий вид, что и у Перси.