– Как думаешь это сделать? – Теперь в голосе пахана слышались железные нотки прагматика.
– Каждые две недели ко мне наведывается адвокат, я ему отдам необходимые распоряжения. В Москве он встретится с вашими людьми, и они в спокойной обстановке обсудят все нюансы. Думаю, легче всего отправить порошок в Финляндию, а уже оттуда куда угодно по Шенгенской зоне.
– Добро, – немного поразмыслив, кивнул Профессор, – так и решим. С навара тебе отстегнут долю.
– Само собой, – с достоинством кивнул бизнесмен.
Вскоре маховик контрабанды наркотиков завертелся на полную силу. Но неожиданно в зону прибыл усиленный отряд вертухаев, Малочинского этапировали в областной центр для продолжения следствия (появились новые эпизоды его преступной деятельности).
Сидя в СИЗО, Эдуард узнал, что его защитника в Москве задержали сотрудники МВД за нарушение правил защиты, из-за чего тот почти сразу был исключен из коллегии адвокатов России.
И уже буквально на следующий день по Центральному телевидению было объявлено о перехвате крупной партии героина, которую пытались провезти через российско-финскую границу.
– Суки, суки! – визжал в одиночке Малочинский, а позже, кусая губы до крови, он будто в безумном бреду безостановочно бормотал: – Я отомщу, всем отомщу.
Вскоре на смену истерике пришел здравый смысл. За то время, что Эдуард провел в зоне, он хорошо усвоил законы преступного мира и знал, что за «упоротый косяк» придется ответить.
«Потеря наркотиков – это всего лишь деньги. У меня достаточно капусты, чтобы оплатить все убытки, включая оплату «путевки в Сибирь» для курьеров», – размышлял про себя олигарх, понимая, что компенсация конфискованного героина – это самая легкая часть проблемы. Куда сложнее будет договориться с Профессором, ведь именно он, и никто другой, получался крайним перед воровским сообществом. Но и здесь бизнесмен надеялся решить вопрос при помощи звонкой монеты с любыми «штрафными» санкциями.
Куда большей неприятностью было то, что ему никак не удавалось отправить на зону покаянную маляву. Вертухаи, обслуга изолятора его стерегли пуще, чем стерегут Алмазный фонд государства. А время бежало, неумолимо приближаясь к развязке…
Грохот тяжелых зэковских кирзачей надвигался, как шум землетрясения, разбушевавшейся стихии, от которой нет спасения.
В тусклом свете ламп Малочинский смог разглядеть идущего впереди в пятнистой форме надзирателя с резиновым «демократизатором» в правой руке. За ним двигалась колонна арестантов, замыкали шествие еще двое вертухаев.
То, что олигарх с перепугу представлял за полчище зэков, на самом деле оказалось шестью заключенными, выстроенными в колонну по двое. Вздох облегчения вырвался из легких Малочинского, он вдруг понял, что ему сегодня ничто не угрожает.