– Сожалею, дорогая девочка, но и твоя мать, и даже Гай непреклонны и требуют твоего возвращения домой, – сказала Франческа, полная сочувствия к племяннице.
Катрин выглядела совершенно убитой. Она хотела остаться, чтобы дождаться возвращения Карлоса. Он звонил ей и сообщил, что они с Марком собираются доставить тело матери в Испанию и похоронить в Линаресе на семейном кладбище, а после этого он намерен вернуться в Палм-Бич, чтобы повидаться с ней. Чувствовалось, что он глубоко потрясен смертью матери, и Катрин было очень жаль его. Она пообещала, что дождется его приезда, зная, что Франческа не будет возражать, если она задержится подольше.
Никто не мог предположить, что Гай и Диана запретят им продолжать знакомство.
– Послушай, Катрин, – мягко сказал Серж, ибо понимал, что творится сейчас в ее душе, и считал поведение Дианы неразумным. – Почему бы тебе не слетать домой и не поговорить со своими родителями? Эти звонки через океан не помогут. Объясни им, что ты чувствуешь, расскажи, что не собираешься делать никаких опрометчивых шагов и не намерена сию минуту выходить замуж за Карлоса, и, возможно, они тебя поймут. После этого они, может быть, позволят тебе вернуться сюда.
– Мне так хотелось быть здесь, когда Карлос вернется.
– Я хорошо тебя понимаю, девочка, но Карлос вполне разумный молодой человек. Он все поймет. В сущности, это вполне естественно, когда мать и отец хотят тебя защитить. Тебе всего восемнадцать, и ты влюбилась в молодого человека, которого они никогда не видели. Они просто обязаны обеспокоиться, во всяком случае, до того момента, пока не увидят его и не узнают, что он собой представляет.
Франческа бросила на Сержа благодарный взгляд и улыбнулась про себя. Она относилась к Катрин так же по-доброму и тактично, как к ней относился Генри Лэнгхэм, когда ей было столько же лет.
– Наверное, вы правы, – неохотно согласилась Катрин. – Хотя это так не похоже на маму. Я не могу даже предположить, что именно она имеет против Карлоса.
В душе Франческа была с ней согласна. Но Диана не знала отца Карлоса так, как знала она. «Вероятно, – подумала Франческа, – я должна позвонить Диане и рассказать, что значил для меня Марк, когда я была девушкой». Однако затем она передумала. Это только осложнит дело, к тому же Диана станет задаваться вопросом, почему она никогда не говорила об этом раньше. Лучше всего, если Гай и Диана сами придут к выводу, что не стоит бояться отношений Катрин и Карлоса.
Опечаленная Катрин вечером паковала вещи и гадала, когда она снова увидит Карлоса. Сцены бойни на захваченном самолете еще были свежи в памяти. И Катрин испытывала чувство жалости к Карлосу и его отцу. Телевизионные репортеры сообщили, что Марк Рейвен был готов отдать пять миллионов долларов, которые требовали террористы за освобождение его жены и других заложников, но увы! На экранах появлялись фотографии улыбающейся Карлотты, сделанные на одном из приемов год назад. А затем Катрин посмотрела клип о Марке Рейвене, которого интервьюировали на яхте на следующий день после трагедии. Она обратила внимание, каким мрачным был взгляд и как хрипло звучал его голос, словно он был страшно рассержен. Затем рядом появился Карлос со скорбно опущенной головой. Голос его был напряжен, словно он задыхался.