– Это я собиралась сделать сегодня.
– Я понял, поэтому и решил упростить дело и прийти сам. Скажите мне, вы и вправду думаете, что я могу представлять угрозу для Кэсси?
– Откуда я знаю? – Она сердито посмотрела ему в глаза. – Но я, черт возьми, узнаю! Пусть вы выглядите как идеал американского парня, это ничего не значит! Иногда и на зараженной почве могут вырасти очень красивые цветы.
Эндрю усмехнулся.
– Я рад, что вы считаете меня привлекательным, но сравнение с зараженной почвой? Оригинальное, по меньшей мере. – Он перестал улыбаться. – А что бы вы сделали, если бы я действительно оказался каким-нибудь маньяком?
– Прогнала бы вас отсюда.
– А если бы это не удалось? Позвали бы полицию?
– Пока преступление еще не совершили, полиция не всегда может что-то сделать. Я бы сама с вами разобралась.
– Как? – спросил он с некоторым удивлением. Лили улыбнулась приторно-сладкой улыбкой.
– У меня в домике есть «смит-вессон» тридцать второго калибра. Если бы я обнаружила, что вы представляете опасность для Кэсси, я бы отстрелила вам ту часть тела, которую мужчины ценят столь неоправданно высоко.
Эндрю расхохотался.
– Ничего не скажешь, действительно эффективно.
– Вполне. – Она пристально изучала его лицо. – Но почему-то мне не кажется, что вы извращенец.
Улыбка тронула его губы.
– Благодарю вас.
– И, тем не менее, вы можете быть немногим лучше. На какое издание вы работаете?
– А, так теперь я один из нахальных папарацци?
– А что, все сходится, не так ли? Вы знаете, кто такая Кэсси, и пасете ее тут почти неделю.
– Я ее не пасу.
– А как вы назовете это выслеживание со скалы?
ЗАМОК НА ПЕСКЕ
221
– Наслаждением. – Он посмотрел вслед легонькой фигурке Кэсси, которая поднималась по ступенькам дома. – Это наслаждение. Она просто замечательна, не правда ли?
– Да.
Эндрю опять посмотрел на Лили.
– Вы все еще думаете, что я хочу поместить ее фотографию на обложку журнала?
– Вы знаете о нас слишком много, мистер Рэмси, а я не верю в случайные совпадения.
– Эндрю, если не возражаете. – Мгновение он изучал ее лицо. – Бедная Лили, я, вряд ли могу обвинять вас в том, что вы ведете себя как тигрица, защищающая детенышей. Ваша жизнь не была особенно легкой, ведь так?
Лили напряглась.
– И что вы выкопали обо мне в своих досье? Он покачал головой, глядя на нее с искренним сочувствием.
– Я не репортер, Лили. Вы никогда больше не увидите свою фотографию на страницах скандальной хроники. Обещаю вам.
«Никогда больше…» Так, значит, он знает. Слова подействовали на нее словно удар в солнечное сплетение.
– Кто вы? – хрипло спросила она.