— Вы говорите прямо как Махно.
— У меня много общего с Нестором Махно.
— Вы анархистка?
— Я не верю в правительства или религии, если вы имеете в виду это.
Слова миссис Перссон каким-то образом принесли мне облегчение. Возникла ясность там, где прежде я блуждал в потемках. Я чувствовал себя обыкновенной жертвой судьбы, в известном смысле не меньше, если не больше, чем капитан Демпси.
— Нам нужно немного поспать, — сказала миссис Перссон. — Завтра придется присутствовать при испытаниях.
— Почему вы участвуете во всем этом? — спросил я её.
Она приложила палец к губам.
— Доверьтесь мне, — сказала она.
— Доверяюсь, — я улыбнулся. — Но я не хотел бы больше иметь на руках невинной крови. Она допила свой кофе.
— Капитан Бастэйбл, если все пойдет хорошо, то завтра утром мы выполним свое задание и уедем.
— Уедем? Куда?
— В опорный пункт. Вы приглашены присоединиться к Лиге путешествующих по времени.
— Миссис Перссон, я пытаюсь вернуться домой. Назад, в мое собственное время и мой собственный мир.
— Капитан Бастэйбл, вы должны иметь в виду одно обстоятельство. После всего, что вы пережили, вы не сможете больше долго выносить ваше собственное время. Но будьте уверены, Лига даст вам замену. И потом, ваша судьба будет зависеть лично от вас немного больше, чем до сих пор.
— Это было бы для меня очень драгоценно, — заявил я.
— И ещё раз прошу, доверяйте мне. У нас с вами здесь действительно очень сложное задание, капитан Бастэйбл. Круг должен замкнуться.
Наутро мы собрались на большой заднем дворе школы. Отовсюду приходили казаки. По всему лагерю раздавались ржание лошадей, голоса солдат, гром оружия. Вдали проезжал нагруженный людьми и оружием бронепоезд. Все уже знали, что Екатерииослав отбит правительственными войсками, что японцы запросили мира и что армия Керенского уже на пути к главной квартире повстанцев.
Джугашвили убаюкивал своих атаманов:
— Эту атаку мы легко отобьем. Скоро уже Москва запросит нас о пощаде и милости.
Роскошно разодетый в черное и серебряное атаман подергал свою пышную седую бороду и пробормотал:
— Воздушные корабли уничтожат нас. Они трусы. Нам не уйти от них. Против них бессильно казачье мужество.
— Против их воздушных кораблей мы применим науку — нашу науку, которая намного лучше их науки, — успокаивал его Джугашвили. Стальная маска сверкнула, когда тиран поднял взгляд к солнцу. — Вы ещё увидите. Через неделю наши лошади будут гадить на улицах Петербурга. Если он ещё будет существовать.
Атаман забеспокоился:
— Ради бога, гетман, я надеюсь, ты не станешь применять дьявольское колдовство. Я добрый христианин…