Поговаривали, что впадает он где-то недалеко в полноводную реку Альдой и называется Черным. Никто не знал, где именно берет ручей начало, но считалось, что за десятки, а то и сотни километров от этого места.
Разумеется, были у Черного ручья и свои жутковатые тайны, и свои легенды. Старожили уверяли, что является он единственной путеводной ниточкой, по которой чистый сердцем и помыслами путник может добраться до затерянной в глубокой таежной глуши староверской деревни. Якобы, живут в той деревне одни столетние старухи, занимаются ворожбой и никого постороннего к себе не пускают.
А уж слишком настырного искателя могут и погубить в пути до смерти!
Виктор остановился у самого края оврага и попробовал заглянуть в его холодную глубину. Ему захотелось воочию, самому увидеть ту таинственную водяную тропинку, о которой он так много слышал в последние годы от «вольняшек» и бывалых зэков.
Тропинку в неведомое…
Впрочем, овраг оказался глубже, чем можно было ожидать. Видимо, от непривычной высоты у Рогова закружилась голова, в глазах потемнело — и чувствуя, что теряет сознание, он вынужден был присесть на корточки. Упершись руками в землю, Виктор попытался справиться с приступом внезапно накатившей боли.
— У-у, злочинец! Душегуб, кровопийца! — Раскаленный воздух вокруг будто треснул пополам, наполнившись криками и поросячим визгом.
Виктор упал навзничь и сжал ладонями уши. Корчась в судорогах, не в силах произнести ни звука из-за подступивших к горлу потоков желчи, он уже готов был отдаться на милость удушливой фиолетовой бездны… И в этот момент чьи-то руки оттащили его в сторону от края оврага.
Через мгновение Рогов уже начал приходить в себя и даже узнал своего спасителя:
— Коваленко?
— Что с тобой, парень? — Это был тот самый контролер, который принес в санчасть известие о досрочном освобождении Виктора. — Уже успел нажраться? Во, народ!
«Сильно же я Господа прогневил, — подумал Рогов, пытаясь встать. — На ручей мне даже взглянуть не позволено…»
Но вслух ответил:
— Все в порядке. Спасибо! Все в порядке…
— Приступ? — Понимающе кивнул вчерашний добрый вестник. — Может, врача надо?
— Нет, Коваленко. Нет! Обошлось… Просто — жара, да? До Питера доеду — все пройдет.
— Тоже верно, — согласился контролер. Он отряхнул колени, заправился и готов уже был идти дальше:
— Дома, как говорится, и стены помогают. Легкого тебе пути, Рогов!
— Счастливо оставаться…
Вскоре Виктор добрался до станции. На примитивном перроне из битого кирпича, закатанного поверху тонким слоем асфальта, не было ни души. Впрочем, как и в зале ожидания крохотного одноэтажного вокзала.