— Я согласен, — ответил Клеммен после долгого раздумья и вскорости понял, что, возможно, поторопился с принятием решения.
Теальрин, Лето 16, 435 Д., вечер
— А ты неплохо выглядишь! — воскликнул Д., заметив, что в таверне появился Клеммен. Выглядел его ученик так, словно неделю, не переставая, с утра до вечера таскал тяжёлые мешки. — Давай к нам. Отдыхать тоже полезно.
— Это точно, — Клеммен ощущал себя глубоким стариком. Всё ныло, скрипело, болело. Вдобавок, после каждого занятия одежду можно было выжимать. Прошёл третий день, а признаков того, что он когда-нибудь сможет хотя бы немного приблизиться к тому, чем владел монах, не было вовсе. Клеммен был уже готов упасть духом.
— Ничего, поначалу так всегда, — заметил Д. философски. — Ешь давай. Аппетит должен быть зверский.
— Это точно, — повторил Клеммен (ему очень хотелось сказать Д. что-нибудь обидное, но сил не хватало). — Помог бы ещё кто-нибудь вилку держать.
Спустя полчаса появился сам У-Цзин, возмутительно бодрый и довольный жизнью. Клеммен заметил, что тот ни слова не говорит о занятиях. Вообще не упоминает о Клеммене, как об ученике. Должно быть, так положено.
— Винограда в этому году соберём раза в два больше обычного, — сообщил монах, утолив первый голод (Клеммену такого количества еды хватило бы на два плотных обеда). — Невероятно удачный год. По всем признакам. Мне даже не по себе — должно же случиться хоть что-то неправильное…
— Хочешь, устроим заморозки? — ленивым голосом предложил Д. — И никаких проблем с урожаем.
— Я сказал «случиться», а не «устроить», — напомнил У-Цзин. — А устроить нам заморозки… это вряд ли. О подобных мелочах мы позаботились. В общем, принимаю пожелания относительно вина. Могу поставить пару-другую лишних бочек.
— И когда будет готово? — полюбопытствовал Клеммен, ощутив, наконец, что жизнь всё же имеет приятные стороны. Во всяком случае, непосредственно после хорошего ужина такое впечатление легко может сложиться.
— Скоро, — ответил монах, утоляя второй голод. — Лет через двадцать.
— Что?!
— Хорошее вино быстро не сделать, — пояснил У-Цзин, не поднимая глаз.
— Сколько же у вас там бочек?!
— Сотни две, — монах на миг поднял глаза к потолку. — Беда с этими послушниками. Пока научишь следить за вином, две трети непременно испортят. Иногда до слёз огорчаешься.
— Вот, значит, чему вы там людей учите, — покивал головой Д.
— Если человек не в состоянии поставить вино, — монах поднял указательный палец, — и не может заваривать чай — пиши пропало. Не будет такому человеку удачи в жизни.
Тут и Д., и его ученик не выдержали, расхохотались.