Дети, дерущиеся на втором этаже подушками, прерывают этот рассказ.
— Петя, Паша, вам нравится здесь?
— Ничего, только все время хочется есть. И рука болит.
Решено, утром идем к врачу. Запихиваемся в машину, едем в Бромли, ближайший травматологический пункт — не ближний свет, я вам скажу. Ободранная поликлиничка, автомат в фойе дает кофе, сок, жвачку. Куча журналов, невключенное видео, потому что лень включать. Медкарту заполняют на компьютере, ну, сейчас нам окажут капиталистическую помощь.
Заходим и столбенеем: народу больше, чем у нас в травмпункте. Очередь тиха и статична. Возле нас молодой парень сидит, закинув голову вверх, из носу у него не то чтобы хлещет, но все-таки льется кровь. На полу лужица крови. Ее периодически вытирает девица в черных колготках и свитере с сердобольным, густонакрашенным взором, нянечка по-нашему. Рядом еще один, видимо, после аварии, на ногах лоскуты кожи и пятна ожогов. Сидит тихо, как коммунист под пыткой. Приносят на руках девочку с переломанной ногой, тихо, как индейцы на охоте, садятся в очередь. Проходи час. Сидят по-прежнему, как в палате лордов, ни одного страдальческого взгляда.
Наконец нас вызывают. Кабинет до потолка оклеен развлекушными обоями, в кресле сидит плюшевый медведь с меня ростом. Медсестра крутит Петину руку.
— О, здесь что-то серьезное! Это необходимо показать врачу. Сядьте в очередь, вас вызовут.
Еще час в очереди. Вызывают. Врач, пэтэушного вида девочка в тертых джинсах, крутит Петину руку.
— О, кажется, здесь что-то серьезное. Необходимо сделать рентген. Сядьте в очередь на рентген, вас вызовут.
Еще час. Вызывают. Рентгенолог печально смотрит на Петю.
— О, это очень серьезно. Сядьте, подождите, пока снимок высохнет. Вам его принесут.
Садимся. Ждем. Приносят снимок.
— Сядьте, пожалуйста, снова в очередь к врачу, о должен посмотреть снимок.
Садимся в очередь. Ждем. Вызывают.
— О, я так огорчена! Это действительно очень серьезно, это похоже на перелом ключицы. Сядьте, пожалуйста, в очередь к медсестре, она окажет вам помощь.
Садимся, ждем, вызывают. Сейчас бедного Петю загипсуют от щиколоток до ушей. Медсестра снимает с Петиной руки шарфик и подвязывает вместо него полотняную повязку с фирменным знаком. Ослепительная улыбка.
— Мы так рады, что смогли вам помочь. Я с трудом сдерживаю матерные выражения,
Пнина говорит совершенно серьезно:
— Ну вот, ты видишь, какие они милые и заботливые. Теперь все будет хорошо.
Я понимаю, что мы просто попали на другую сторону планеты, где живут, как говорила Алиса, «антиподы».
Кстати, прилетев в Москву, отводим Петю в районный травмпункт, пьяный травматолог с порога орет: