Мой голос срывался на истерический визг.
– Прекрати, – твердо сказала Кэт. – Послушай меня, Ли. Ты не любила его, ты его хотела. Ты была одержима и не могла справиться с этой одержимостью.
– Но почему тогда мне так плохо? Почему я так переживаю из-за его смерти?
– Вина, – просто сказала Кэт. – Он оказался плохим человеком. Тебе стыдно, что ты с ним связалась, но ты не можешь отрицать, что тебя влекло к нему – даже после того, как ты увидела его истинное лицо. Не отрицай этого. Ты никогда не сдвинешься с мертвой точки, если будешь все отрицать.
А потом, пока я сидела и думала над ее словами, Кэт встала и, засунув руку за диван, вынула бутылку водки.
– Не говори ни слова, – предостерегла она меня и поднесла бутылку к губам. – Выпьешь со мной? На кухне есть стакан.
Я вскочила на ноги и отняла у нее бутылку прежде, чем она успела сделать глоток.
– Не лезь! – закричала она, но не попыталась отобрать бутылку. Может, просто проверяла меня. – Только не начинай! Не говори, что мне делать с моим пьянством, если хочешь, чтобы мы остались друзьями. Я считала тебя единственным человеком, который не станет меня судить.
– Значит, ты ошибалась, – сказала я. – Кроме того, где написано, что я не могу тебя отругать?
– Это ты испортила себе жизнь, – начала она.
– Да! – закричала я. – Да, недавно я испортила себе жизнь, но не полностью, не безвозвратно. Я совершила ужасную ошибку, заведя роман с Баззом, но хотя бы признаю это, спрашиваю, что мне делать. Это ты постоянно все отрицаешь, Кэт. Это ты просираешь свою жизнь. Открой глаза! Сделай что-нибудь, пока не…
Я осеклась и молча смотрела на нее. Она подошла к раковине, перевернула бутылку, вылила содержимое и, обернувшись, бросила на меня душераздирающий взгляд.
– Я стараюсь, – произнесла она с неимоверно грустным лицом. – Пожалуйста, пойми. Я собираюсь вернуться на реабилитацию, и, клянусь, на этот раз у меня все получится. Но мне нужна помощь. Я не знаю, почему иногда я так злюсь на тебя. Мне нужна твоя поддержка, Ли, правда. Ты правильно делаешь, что ругаешь меня, но, пожалуйста… пожалуйста, не надо.
И вдруг я поняла, что именно ей нужно. Я должна была ласково подбодрить ее, но только не кричать. Я распахнула объятия, и она подошла ко мне.
– Я самая плохая подруга на свете, – прошептала я, обнимая ее. – Я действительно всех всегда критикую. Я знаю, это неправильно, но я ведь так за тебя волнуюсь. Ты никогда не говорила о своей проблеме. Я просто не знаю, как себя вести. Ты должна помочь мне.
– Договорились. Я не говорила тебе потому, что знала: ты будешь очень ругаться. Я боялась потерять тебя.