Но этого не произошло. Напротив, меня влекло к Баззу еще сильнее, и пронеслось мимолетное предчувствие беды. Неужели это моя последняя ночь с Томми?
Утром я проснулась изнуренной. В каком-то оцепенении приготовила Томми сэндвичи. Одному богу известно, что я в них положила. Потом собрала его на работу и, прежде чем отправиться к Сельме Уокер, зашла в кафе, множество которых недавно повыскакивало по всему Ноттинг-Хиллу. Мне нужна чашка эспрессо и доза сахара в виде двух шоколадных круассанов. Жуя, вдруг вспомнила, что ем завтрак, который должна есть с Седьмой. По пути через рынок, где продавцы кутались от январского холода в шерстяные шапки, шарфы и рукавицы, я купила «Дейли Мейл» и прочла статью под названием «Моя подруга Астрид». Женщина, снимавшая вместе с ней квартиру в ее самые нищие дни, заявляла, что Астрид Маккензи ни капли не похожа на портрет, нарисованный прессой после ее смерти. Она описывала Астрид как пьющую развратную девицу, ругавшуюся матом и часто крутившую романы с сомнительными типами. Я не узнала ни одного из имен упомянутых мужчин. Наверное, они – известные бандиты, кто их знает. Но ясно одно: ветер поменялся. Пресса сначала создала святую Астрид, а теперь готовилась разнести ее в пух и прах.
Сдержанный ритм рыночной жизни ранним утром – то, что я особенно ценю в Ноттинг-Хилл. Мне нравится бродить по рынку и смотреть, как продавцы раскладывают товар. Кроме одиноких грузовиков, привозивших продукты, машин на улице нет. Сонные пешеходы бредут на работу прямо по мостовой. Я остановилась, чтобы купить яблоко у Криса.
– Вижу, ты читала о ней. – Крис постучал по фотографии Астрид в газете. – Видишь этого чудака, вон там? – Он указал на большого сильного мужчину, раскладывавшего цветную капусту на противоположной стороне улицы. – У нее с ним кое-что было.
– Правда?
– А как же. Что за бесстыдство. Она стала покупать у него овощи, к другим и близко не подходила, а потом в один прекрасный день он начал хвастаться, что трахал ее у нее дома. И, похоже, не один раз. Он – мерзкий тип, бьет жену до синяков. Полицейские давно его знают – их часто вызывали к ним, – но что они могут поделать с насилием в семье? Его жена звонит им в ужасе, а когда они приезжают, то все отрицает.
– Она знала про Астрид?
– Трудно сказать. Штука в том, что через несколько дней Астрид сама пришла за пастернаком вся в синяках. Это было не так давно.
– А какое это имеет отношение к пожару? Крис пожал плечами.
– Понятия не имею. Кстати, – он посмотрел на меня с намеком. – Что за парень на днях выходил от тебя? Высокий такой. Худоват, правда. Темноволосый. И красивый, как я. – Крис ухмыльнулся. – Я где-то его видел, но не помню, где.