Леня уже знал от Лолы про вырезанный кусок из форзаца старинной книги, поэтому выслушал окончание истории без особого интереса.
— Вы меня арестуете? — спросил вконец расклеившийся гравер.
— Пока нет, — медленно и весомо сказал Маркиз, — если бы вы оказали следствию содействие и сообщили местонахождение своего сообщника Синеусова…
— Но я понятия не имею, где он! — жалобно застонал Верстовский и прижал руки к сердцу.
— Верю, — со вздохом согласился Леня, — значит, никуда из города не выезжать. И никаких сомнительных знакомств.
«Ограбят ведь старого идиота подчистую, — думал он, спускаясь по лестнице, — хорошо, если не убьют…»
Выйдя от многострадального, обманутого жизнью и нехорошими людьми Антона Антоновича Верстовского, Леня Маркиз почувствовал, что настала пора как следует поразмыслить над делом. С этой целью он немедленно позвонил своей боевой подруге Лоле и не терпящим возражений тоном заявил, чтобы она немедленно озаботилась вкусным и питательным обедом.
— Может, сходим куда-нибудь в ресторан? — заныла Лола, которой ужасно не хотелось готовить.
— Нет, мне надо подумать! — строго сказал Леня.
Лола тут же присмирела и пробормотала, что она попробует.
— С десертом можешь не заморачиваться, к чаю я что-нибудь куплю, — помягчел Маркиз и отключился.
Всякая замужняя женщина знает, что муж, накормленный сытным обедом, зевает, поглаживает себя по животу и удаляется, бормоча на ходу, что ему надо срочно кое-что сделать. Его планы зависят от количества комнат в квартире. Если у мужа имеется собственный кабинет, то он сообщает, что немного поработает. Если имеется спальня, то муж заявляет, что ему необходимо проглядеть свежую прессу. Если свободен диван в гостиной, то после обеда следует посмотреть по телевизору экономические новости.
Не важно, какие комнаты есть в квартире, важно только наличие дивана, ибо послеобеденные дела кончаются одинаково: мужчина сладко засыпает при включенном телевизоре, прикрывшись газетой, с очками на лбу или с авторучкой в зубах. Бывает, что глава семейства приткнется в детской на коротеньком подростковом диванчике и сладко спит в то время, как дети самозабвенно устанавливают на папе игрушечную железную дорогу.
В этом смысле Леня Маркиз разительно отличался от других мужчин — после самого сытного обеда, невзирая на популярный закон Архимеда, он никогда не спал. Не было во взгляде Лени сытой умиротворенности, не было сонной поволоки. После сытной и обильной еды Маркиз был свеж и бодр, как после утренней пробежки в парке. Так уж устроен был Ленин организм, что после еды обострялись все мыслительные процессы, и самые остроумные и трудоемкие операции Маркиз обдумывал только на сытый желудок.