Другой берег – это уже была Вандея. Провинция, известная своим роялизмом, стало быть, провинция, которая приняла бы меня как родную, будь я свободна от компании Гаспара. Конечно, вандейские города еще держались, еще не пали под ударами мятежников – это наверняка. Но ведь городов здесь было так мало… И, вспоминая слова Тристана Отшельника, можно было не сомневаться, что скоро вся Вандея встанет под эгиду Золотых лилий.
И вот, ступая по вандейской земле, я из-за странного каприза судьбы была несвободна, рисковала оказаться в ниорской тюрьме, предстать перед Трибуналом, и, что самое неприятное, – обстоятельства уносили меня в сторону, совершенно противоположную Бретани и замку Сент-Элуа.
Рядом зашевелился Гаспар, и я отвернулась, делая вид, что сплю. Послал же мне Господь Бог в спутники такого фанатика! Я кожей чувствовала, что он смотрит сейчас в мою сторону, и у меня в душе зашевелились темные подозрения. Уж не вздумалось этому юнцу искать удовольствий? Я слышала, как он встал, как шуршит у него под ногами прелый мох, и вся внутренне напряглась. Да нет, не может быть, чтобы он начал приставать ко мне.
Что-то тяжелое, шершавое и пахнущее конской сбруей и потом опустилось на мои плечи, и меня сразу окатила волна тепла. Мундир! Он укрыл меня своим мундиром! Уж не сплю ли я?
Гаспар отошел, не подозревая, что я заметила его поступок. Я дышала тихо и спокойно, как во сне, с наслаждением чувствуя, что понемногу согреваюсь. Роялистка, укрытая республиканским мундиром. В какой странный узел иногда сплетаются события, соединяется то, что, казалось бы, несоединимо. Я невольно улыбнулась – возможно, впервые за все путешествие, и закрыла глаза.
Этот мальчик, Гаспар, стало быть, не так уж плох, как я думала раньше. Не все республиканцы грубы и жестоки. Как не все роялисты добры и справедливы. И тем более непонятно, что же все-таки ввергло Францию в войну и кровопролитие. Француз боится француза. Почему?
Эти мысли были сложны для меня, ответов я не находила, подумав о том, что мне не следует утруждать себя подобными вопросами. Я – простая француженка, не такая уж умная и не очень-то образованная, словом, обычная. Как и всех женщин, меня волнуют только мои дети.
Недалеко в кустах послышалось странное сопение. И шорох. Словно теленок заблудился в лесу. В это можно было поверить, ведь деревня была недалеко. Если бы только сопение не было таким странным. Мне стало страшно. Гаспар снова спал, я слышала его тихий храп. Вдруг там, в кустах – рысь? А я лежу здесь без оружия, и даже руки у меня связаны.