Какое-то мгновение она недоуменно смотрела на меня, словно не узнавала спросонья. Потом – с тихим всхлипом, без возгласа радости, без крика – рванулась ко мне, протянув руки, порывисто обняла, необыкновенно сильно прижимаясь ко мне. Этот бурный, сильный порыв поразил меня, всколыхнул и во мне целую волну нежности. Щека у Авроры была мокрой – она тихо плакала. Прижимая к себе ее голову, осыпая поцелуями волосы, я внезапно поняла, что тоже плачу.
Аврора ничего не спрашивала, только повторяла:
– Мама, наконец-то! Наконец-то!
– Ты ждала меня, дорогая?
– Ну, конечно! Наконец-то мы вместе!
– Успокойся, радость моя, – говорила я, сама дрожа от волнения, – успокойся. Все уже кончилось, я никогда больше не оставлю тебя. Я люблю тебя, малышка.
– Ты возьмешь меня с собой?
Я кивнула, даже не задумываясь над тем, откуда она догадалась о моем намерении уехать из Парижа.
Стали просыпаться другие девочки – мои племянницы Жоржетта и Флери. Они очень выросли, особенно последняя – ей, Флери, шел уже пятнадцатый год и она казалась развитой не по летам. Обе девочки не блистали изяществом, но, крепко сбитые, смуглые, черноволосые и черноглазые, они выглядели достаточно привлекательно. О Жоржетте еще пока рано было говорить, но Флери мне показалась очень похожей на Джульетту Риджи, свою бабушку.
Именно это я и высказала вслух самым приветливым образом, и мне показалось, что Флери польщена.
– Папа часто рассказывает о бабушке. Говорит, она была просто необыкновенная красавица.
– Да, это так, – подтвердила я.
– И она вправду была шлюхой, да?
– Замолчи! – напала на сестру младшая, Жоржетта. – Мама не позволяет говорить о таком!
Я рассмеялась.
– Одевайтесь поскорее, лентяйки, я привела вам кавалера.
– О! – воскликнула Флери. – А как его зовут?
– Брике.
– Фи!
– Что значит «фи»?
– Имя как собачья кличка.
– Его так все называют, это его прозвище.
Тут Аврора ревниво прижалась ко мне, напоминая о своем присутствии, и я сразу же прекратила разговор с племянницами.
– Пойдем, – шепнула я, – я привезла тебе сестричек.
– Правда?!
Аврора даже подпрыгнула от восторга и нетерпения. Мне ни на мгновение не удалось задержать ее. Она бросилась вон из комнаты, позабыв даже обо мне.
– Тише, не смей будить их! – крикнула я ей вслед.
За завтраком я больше молчала, серьезно обдумывая свое положение. Мне многое было ясно, даже слишком ясно. Долго оставаться в этом доме я не могу, самое большее – неделю. Дольше меня не потерпят, даже если Джакомо будет на моей стороне. Да я и сама не останусь. Мне нужно начать новую жизнь. Свою жизнь.