Однако, верный канонам «стратег» и не помышлял об «подлом» ударе. Командир группы полковник Гагарин не придумал ничего лучше, как радируя открытым текстом собирать скауты в кучу для перестрелки с эланскими кораблями.
Начало сражения было необратимо испорчено.
Конечников чуть не взвыл от злости и отчаяния, негодуя на непроходимую тупость командира. «Виркоко» можно было взять тепленькими. Дело решили бы внезапность и скорость нежданного нападения.
Но поздно… Большие и маленькие корабли уже угощали друг друга с дальней дистанции ракетами и снарядами, а крепость все верней пристреливалсь пробными залпами лазерных пушек.
Малиновые вспышки отмечали попадания зарядов в энергощиты звездолетов. Из перегретых полевых эмиттеров сыпались искры.
В бессмысленной бойне был единственный положительный момент — эланцы тоже выстраивали все свои «Циклоно» и «Тондро» в «журавлиный клин».
Эта позиция признавалась Кодексом единственно допустимой для «честного» боя, когда корабли противника сходились на параллельных курсах и лупили по неприятелю на оптимальной для пушек и плазмометов дистанции, пока все не становились металлоломом.
Общий сбор сил к месту баталии означал, что боевое охранение снято, и никто не сможет помешать «собачкам», в любой момент воспользоваться возможностью быстрого набора скорости для атаки верфи.
— Не спим, — заорал первый лейтенант. — Навигаторы, энергетики, бронеполевая группа, радисты, наблюдатели! Докладывать!
Матросы и офицеры боевых расчетов опомнясь начали действовать. Пошли доклады наблюдателей и командиров БЧ:
— Третья секция накопителей — норма.
— Четвертая секция накопителей — норма.
— Пятая секция накопителей — норма.
— Корабль на 15–35 от курса. Дистанция 0,05. Масса около 800 тысяч метрических тонн. Наблюдаю характерное для эланских тяжелых крейсеров расположение артиллерийских фортов трехлучевой звездой на корме летательного аппарата. Поля и орудийные системы активированы.
На экране появилось изображение тяжелого крейсера противника. Смерть заглянула в глаза первого лейтенанта.
«Попали» — пронеслось в голове Конечникова. В стороне от основных сил группы, в неравном бою один на один, шансов уцелеть практически не было. Эланский «Тондро» раздавит маленького «хундачо» словно слон комара…
Федор вдруг ясно увидел, как бригадный генерал читает с листка очередное словоблудие канцелярских писак, за подписью императора — алкоголика про «погибших в бою доблестных защитников Отечества»… Потом традиционное построение матросов и офицеров эскадры с предписанным официозом для такого случая выражением скорби… Странички «Имперского вестника» с именами в траурном обрамлении…