– Что? А, да, – начальник склонился над ее плечом. – Вы внесли мои исправления?
– Да, конечно.
– Тогда перепечатывайте.
Мыслей было миллион, и все сразу. И разумные, и безумные. И даже такая: «В этом бардаке под шумок можно было бы и заказ выполнить собственными руками. Шрам сейчас в карцере... Только в глаз целить надо, чтобы шкуру не попортить, а то чучело...» Холмогоров опомнился и всерьез испугался, что съезжает с катушек.
Снова ожила рация. Отвечая на вызов, Холмогоров вернулся в кабинет.
– Что? Повторите? В каком корпусе? Перекрыли полностью? Отлично. Ждите указаний.
Он сел за стол. Нет, своими силами, кажется не управится. Придется докладывать наверх, вызывать спецназ. А это означает конец службе. Происшествия такого масштаба, при его пошатнувшемся в последние дни положении у не простят. Или попробовать обойтись своими силами?..
– Ты все понял?
Баланюк сцикливо кивнул.
Сержант бздел не хлебного «Макарова», сейчас отведенного от виска, а заточек, одна из которых жадно щекотала спину (воткнут и прощай почка), и зековской злобы.
Выдра угадал с дубаком. Еще бы, не угадать! За три ходки жизни обучишься и крапленую людскую подкладку козырно сечешь с полумаху. Один глаз закрой, оставшимся увидишь: попкарь слабак дрыстливый.
– Пошли!
Коридорный Баланюк первый, за ним трое ряженых вертухаев. Другие зеки присекретились за коридорным поворотом.
Баланнюк заколотил в дверное железо, будто ему двойную порцайку конского возбудителя впрыснули.
– Вася! Баланюк я! Быстрее!
Отошла заслонка, открывая зарешеченное и застекленное оконце.
– Мы перекрылись, Петя!
– Рехнулся! Они вот-вот вломятся в коридор, сидят на пятках, нас разорвут! Козел!!! – Баланюк выорал переполнявшие его злость и страх.
Как велели, Баланюк едва не квасил рубильник об окошко, чтоб не разглядели, кто стоит у него за спиной. Отсвечивает форма и кайфово.
– Разорвут! Рехнулся! Подохнем! Перережут! – с перепугу Баланюк был очень натурален в своем надрыве. – Спасай, Васька-сука! Замочат нас!
– Только быстро, Петя, бегом! – рожа скипнула из окошка, затем клацнуло, звякнуло.
Выдра приготовился наставлять «Макаров» из хлебного мякиша.
Дверь поехала внутрь.
Опять сработало. На этот раз отпирают корпусную дверь. Прочие коридорные решетки и двери уже пройдены. Они уверенно и быстро движутся вперед. Это заводит круче наркоты...
В коридорах обнимались. Бесцельно, но много перемещались. Царапали на стенах «Менты – козлы», «Болт вам в сраку», «Зенит – чемпион» и другое. Кто-то швырял отломок железной трубы в коридорную лампу, промахивался или трубу принимала на себя оплетка, но метание груза не обрыдало. Кто-то продожал, расхаживая меж братвы, лупасить по миске.