Лоуренс обхватил руками его морду, такую мягкую.
– Ты только не уходи снова, – просительно рокотнул дракон.
– Голубчик мой, – только и сумел выговорить Лоуренс.
Это блаженное единение длилось, однако, всего один миг.
– Лоуренс! – позвала Роланд из-за живой стены. – Отчаянный, будь умницей, развернись чуть-чуть. – Отчаянный неохотно послушался, продолжая загораживать Лоуренса от Барэма и прочей компании. – Вы не могли не вмешаться, – сказала Роланд, нырнув под его переднюю лапу, – но только знаток драконов способен это понять. Не позволяйте Барэму толкать вас на новые крайности. Отвечайте ему почтительно и делайте все, что он говорит. Поверьте, мне очень не хочется бросать вас в такой ситуации, но почту уже принесли, и даже минута может иметь решающее значение.
– Разумеется, – ответил ей Лоуренс. – В Дувре, видимо, ждут вас, чтобы начать атаку. Не беспокойтесь за нас.
– Атаку? Там будет бой? – Отчаянный наставил когти и посмотрел на восток, словно видя, как поднимается в воздух знакомая эскадрилья.
– Отправляйтесь и берегите себя, – торопливо промолвил Лоуренс. – Извинитесь за меня перед Холлином.
– Вы тоже постарайтесь не волноваться! – кивнула она. – Я еще до взлета поговорю с Лентоном. Корпус не останется равнодушным к вашей судьбе. Мало того, что они разлучили вас – они оказали непозволительное давление на дракона и встревожили весь прочий состав запасника.
– Не беспокойтесь и не задерживайтесь больше ни на минуту. Бой гораздо важнее, – сказал Лоуренс с жаром не менее притворным, чем уверения Роланд. Оба они понимали, что дело обстоит хуже некуда. Лоуренс не мог не броситься к Отчаянному – но, сделав это, он открыто нарушил приказ. Не найдется такого трибунала, который бы его оправдал; сам Барэм выступит обвинителем, и Лоуренс, приведенный к присяге, ничего отрицать не сможет. Вряд ли его, конечно, повесят: провинился он не на поле боя, и обстоятельства его извиняют – но, служи он на флоте, его непременно отправили бы в отставку. Ему осталось лишь стойко выслушать свой приговор. Лоуренс заставил себя улыбнуться, и Роланд, крепко сжав ему руку, исчезла.
Китайцы меж тем поднялись и выглядели намного достойнее морской пехоты, готовой обратиться в бегство при первой опасности. Шун Кай, самый молодой из послов, ловко перелез через поваленный дуб, принцу в этом предприятии помог кто-то из слуг. Юнсин оставил на сучьях нити своих шелковых одежд, но в отличие от тех же английских солдат казался совершенно спокойным.
Отчаянный свирепо таращился одним глазом на всех своих визитеров.