Максимус, не слушая его, извлек из корыта последнюю баранью ногу. Остальные уже поели. Скотники качали воду и смывали с палубы кровь – скоро за кораблем будет следовать целый косяк акул.
«Вильгельм Оранский» почти уже поравнялся с «Верностью», и Райли приказал спустить шлюпку, чтобы обсудить с его капитаном вопросы снабжения. Когда он отчалил назад, матросы «Вильгельма» уже доставали из трюмов дерево и парусину.
– Лорд Парбек, – сказал капитан, поднимаясь на борт, – пошлите баркас за грузом, будьте добры.
– Может быть, лучше мы все это перенесем? – предложила сверху Харкорт. – Максимуса и Лили все равно нужно поднимать с палубы – пусть поработают, чем просто летать кругами.
– Благодарю, сэр; буду вам очень признателен, – поклонился Райли, ничего не подозревая: волосы Харкорт туго зачесала назад, длинная коса пряталась под кожаным капюшоном, авиаторский плащ удачно скрывал фигуру.
Максимус и Лили взлетели без экипажей, чтобы дать подготовиться остальным. Авиаторы начали крепить сбрую и броню на мелких драконах. Приближался миг расставания, и Лоуренс, стоя рядом с Отчаянным, неожиданно испытал приступ глубокой тоски.
– Я не знаю, что это за дракон. – Отчаянный смотрел на «Вильгельма», где растянулся крупный зверюга в буро-зеленую полоску, с красными прожилками на крыльях и шее. Лоуренс тоже впервые видел эту породу.
– Их разводят индейцы в Канаде, – пояснил Саттон. – Называется «дакота», если я правильно произношу это слово. Его вместе с всадником – там на драконе любой величины летает всего один человек, – так вот, их обоих захватили при набеге на пограничный поселок. Заполучить свежую породу всегда полезно, к тому же они, я слышал, бойцы хоть куда. Его хотели использовать в питомнике там же на месте, но поскольку мы послали им Прекурсориса, то этого взамен отправили нам. Смотрите, какой свирепый!
– Не надо было увозить его так далеко от дома, – тихо заметил Отчаянный. – По-моему, он просто несчастный.
– Какая разница, в канадском загоне сидеть или в нашем? – Мессория расправила крылья, помогая своим портупейщикам. – Во всех питомниках одинаково скучно, если не считать той работы, для которой их и придумали. – Лоуренса немного покоробило от ее откровенности; Мессория, тридцати лет, была намного старше Отчаянного.
– Тоже не очень-то интересно. – Отчаянный снова улегся на палубу. – Как ты думаешь, меня китайцы тоже запрут в питомнике?
– Уверен, что нет. – Про себя Лоуренс твердо решил, что не даст обречь своего подопечного на подобную участь, что бы там ни думал по этому поводу сам император. – Они не устраивали бы такого шума, если бы хотели только это.