– Вся еда – сухари и мешок кокосов, – подхватил Лоуренс. – Когда удавалось поймать рыбу, мы съедали ее сразу, сырой. Но я не жалуюсь: думаю, Фоли именно за это сделал меня первым лейтенантом на «Голиафе». Ради такого случая я еще и не то бы съел. Но эта рыба гораздо вкуснее, – поспешно добавил он: из его истории следовало, что сырой рыбой можно питаться лишь в самых отчаянных обстоятельствах. Сам он именно так и думал, но не желал признаваться в этом.
Другие сотрапезники тоже начали вспоминать забавные случаи. Языки развязались, позы становились все более вольными. Переводчик запыхался, доводя все это до сведения заинтересованной китайской стороны. Юнсин, не промолвивший пока ни слова за исключением тостов, слушал вполне благосклонно, и взгляд его стал чуть мягче.
Лю Бао и вовсе не скрывал своего любопытства.
– Я вижу, вы побывали во многих краях и пережили необыкновенные приключения, – сказал он Лоуренсу. – Наш адмирал Чжэн добрался до самой Африки, но во время седьмого путешествия умер, и его гробница стоит пустая. Вы неоднократно обошли вокруг света – разве вы никогда не боялись умереть в море? Ведь тогда над вашей могилой не будет исполнен погребальный обряд.
– Я об этом особенно не задумывался. – Здесь Лоуренс несколько покривил душой: на самом деле он об этом вовсе не думал. – В море, как-никак, похоронено немало великих людей, Дрейк и Кук в том числе. И ваш мореплаватель тоже. Ничего не имею против того, чтобы разделить с ними эту большую могилу.
– Надеюсь, что дома у вас не один сын, а много, – покачал головой Лю Бао.
– Ни одного, сэр, – ответил Лоуренс, изрядно удивленный таким вопросом о его личной жизни. – Я ведь не женат, – добавил он, когда сочувствие на лице Лю Бао после перевода сменилось откровенным изумлением. То же чувство, судя по взглядам, разделяли с ним Юнсин и Шун Кай. – Спешить с этим не было смысла, – стал объяснять растерявшийся Лоуренс. – Я у отца третий сын, и у моего старшего брата есть уже трое своих.
– Позвольте мне, капитан, – выручил его Хэммонд. – В Англии родовое поместье наследует старший сын, а младшие сами пробивают себе дорогу. У вас, я знаю, другие обычаи.
– Ваш отец тоже военный? – осведомился Юнсин. – Разве у него такое маленькое поместье, что он не может обеспечить всех своих сыновей?
– Имя моего отца – лорд Эллендейл, сэр, – возразил уязвленный Лоуренс. – Наше родовое поместье находится в Ноттингемшире, и маленьким его никак нельзя счесть.
Юнсин явно остался недоволен таким ответом – хотя его нахмуренное чело можно было объяснить и супом, поданным в этот момент на стол. Суп, вернее прозрачный золотистый бульон, имел странный вкус; к нему прилагались кувшинчики с красным уксусом и мисочки с короткой сухой лапшой.