– А чего ж тут не понять? – кивнула Степанида. – Будем молчать в тряпочку!
– Значит, мы обо всем договорились? Отлично. А сейчас нам пора!
– Вы меня до дому не довезете? – кокетливо осведомилась Алка.
– Довезем, – кивнул Олег. – Валер, ты поедешь?
– Поеду, а то мама будет беспокоиться.
– И вот еще что, девочки… Если кто-то будет спрашивать о Валерке, врите напропалую.
– Что врать? – не поняла Наташа.
– Все! Адрес, профессию отца, телефон – словом, все! И о нас с Олегом тоже!
– Ладно, – сказала Степанида, – это и ежу понятно.
На этом они простились и ушли, унося с собой картину Сислея. Наташа и Степанида остались одни. Едва дверь за ребятами закрылась, как Наташа кинулась на шею Степаниде.
– Ты чего? – опешила та.
– Спасибо тебе, Степочка! – едва слышно прошептала Наташа. – За все, за все!
– Вот чудила! – тоже шепотом ответила Степанида. – Я-то тут при чем? Это они!
– Но они твои друзья! Степка, я так счастлива, ты себе не представляешь!
– Очень даже представляю! Ты, Натка, имей в виду: то, что Костя говорил, – не шутки!
– Ты о чем?
– О том, что нам надо держать язык за зубами.
– Это я поняла. Ой, Степка, давай-ка спать ложиться, сил совсем нет.
– Рано же еще, только полдевятого!
– Все равно. Не могу больше.
– Ладно, ты ложись, а я лучше телик посмотрю.
Между тем Филипп Аркадьевич Пешнев вернулся домой в полном смятении. Бабай явно не имел никакого отношения к ограблению. А уж Лебедуша тем более. Зачем ему было устраивать ограбление, если картина пробыла у него целые сутки и он мог бы просто придумать что угодно, чтобы не отдать ее Пешневу? Значит… Что же это значит? Он вновь стал прокручивать в мозгу все, что произошло сегодня. Сначала дело шло как по маслу. Лебедуша без звука отдал ему картину, он сел в свою «Хонду» и выехал из города. Потом на шоссе спустило колесо… И тут-то это случилось. А если бы колесо не спустило? А может, эти грабители просто позарились на «дипломат», решив, что там деньги или важные документы, за которые можно взять выкуп? Но тогда… Обнаружив картину, они будут весьма разочарованы. И что? Попытаются ее продать? Вряд ли. Они же не знают, что картина краденая, и вполне могут предположить, что хозяин заявит в милицию. Выбросят? Нет, не такие же они недоумки, чтобы не понять – картина стоит денег. И что тогда? Тогда они попытаются найти хозяина и потребовать за нее выкуп. И в этом его последняя надежда. Иначе как он расплатится с Бабаем? Сислей стоит так дорого, что денег, обещанных за него Бабаем, даже за вычетом долга с лихвой хватило бы на несколько лет безбедной жизни за границей. А что теперь?