– Хреново мне что-то… – пробормотал он. – Кажется, в самом деле довольно прилично зацепили. Василь!
– Чего? – отозвался здоровяк в черных брюках и мягкой темной рубашке с галстуком.
– Ведь это не из наших Лио-то… срубили, да? Что же это такое… тот, который его убил, испугался, что Роман Арсеньевич… т. е. он не знал, что Роман Арсеньевич и без того в курсе… что мы…
– Чев-во? – заорал с дивана Аскольд. – Ты что несешь, скотина? Кто в курсе?! Роман? Дядя?
– Э, Гриль, – почти испуганно проронил Василий, – в натуре тебя здорово зацепили… в больницу тебе надо, брат… в больницу. Бредишь ты что-то.
– Сразу в морг ему надо!! – заорал Аскольд. – После этих художеств ему и до Первого Мая не дотянуть. Май течет реко-о-ой нарядной… по широкой ма-а-астовой… льется песней неоглядно-о-ой… над кры-ыссавицей Ма-а-асквой! – дурным голосом завыл он, а потом истерически захохотал. Хохот оборвался жутким бульканьем, а сразу после него Аскольд подпрыгнул на диване и заорал:
– Отдай колбасу, дурррак, я все прощу!
– Какую к-колбасу? – поднял на него взгляд Гриль, и с первого взгляда стало видно, как ему худо.
– Какую? Краковскую! Докторскую! Ливерную! Салями! На фига мне твоя колбаса?! «Кокса» мне принеси, ассел… таращит меня, не понимаешь, что ли?!
– Ничего тебе… не будет. Полежишь тут… покамест. Пока… пока, в общем. Бывай.
– Ах ты, сука! – завизжал Аскольд, по лбу и по лысому черепу которого текли целые ручьи пота, хотя в комнате жарко вовсе не было. – Падла! Сучара бацильная! Стафилокк! Ну Гриль! Мишка… дай кокса! Мишка-а-а!! Дай, сука!! Уебок! Вырезка телячья! Жертва аборта орангутанга! Ну Мишка, дай… да-а-а-ай!!!
Мишка-Гриль, казалось бы, и не слышал этих воплей. Он встал с табурета с уже слипающимися от слабости глазами и подламывающимися коленями и забормотал:
– Он знает… и завтра ответит, что… Василь, подцепи его к батарее, чтобы ненароком… не свалил…
– Кто? – не понял Василий. – Они же оба связаны.
– А-а-а… да. Не убе… чтобы никто не убежал.
– На кухне еще Толян, – напомнил Василь. – Так что куда он денется? Да… Толян, где там этот урод?
– Который? – отозвались с кухни.
– Хозяин этой халупы!
– А он нажрался! Он же тоже на концерте был. Как таких дятлов вообще пропускают – непонятно! А, ну да, ты сам же ему флайер давал, Вася. Э-э-э… ты че?! – вдруг рванул голос Толяна. – Полегче, ты!..
Послышались дробные шаги, и в комнату, где на диване валялись Аскольд и Алик Мыскин, ввалился хозяин квартиры. И Алик выпучил глаза, узнав его. Человек был одет в модные джинсы и темно-синюю рубашку, на нем были хорошие туфли, но даже этот приличный прикид, несвойственный хозяину, не помешал Алику узнать его и понять, где же, собственно, они находятся.