Услышав такие слова, Мария в негодовании отвернулась. Габриэль подошел к ней, легким движением повернул к себе и, взяв за подбородок, приподнял ее лицо так, что она уже не могла избежать его взгляда.
Холодные зеленые глаза внимательно изучали ее.
— Ты не заслуживаешь снисхождения, — проговорил он, и в его голосе слышались злость и восхищение одновременно. — Но я не так жесток, чтобы мстить тебе. Я должен был бы по справедливости отдать тебя дю Буа и остальным; но память о сестре и жене не позволяет мне сделать это.
При упоминании о дю Буа ужас отразился на лице Марии, и Габриэль снисходительно улыбнулся.
— Да-да, маленькая дрянь, дю Буа. Всякий раз, когда ты вздумаешь ослушаться меня, помни, что и моему терпению приходит конец. И если ты будешь слишком несносной, я вынужден буду отдать тебя ему.
— Что ты собираешься со мной делать? — спросила Мария так тихо, что сама почти не слышала своего голоса.
— Боже! Какая покорность! — язвительно заметил Габриэль. — Что я собираюсь с тобой делать? Существует масса вещей, которыми я хотел бы с тобой заняться. — Его большой палец лениво гладил ее губы. Но неожиданно, как будто вспомнив что-то неприятное, он опустил руку.
— Для начала, я собираюсь взять тебя с собой на Ямайку. Морган отдал приказ, и в конце недели мы отплываем. Ты поедешь со мной. Всю оставшуюся жизнь ты будешь моей рабой. Я отомщу тебе по-своему.
Отчаяние и возмущение боролись в душе Марии.
— Почему ты не потребовал выкуп? Брат хорошо заплатил бы тебе за меня. Чтобы потешить свое тщеславие, ты мог запросить непомерную сумму за мое освобождение.
Габриэль посмотрел на нее.
— Никогда! Ты принадлежишь мне! И только смерть Диего удовлетворит мое тщеславие!
На этом их разговор закончился, и несколько дней спустя, не зная, радоваться ей или нет, Мария стояла на палубе “Черного ангела”, провожая глазами удаляющийся за горизонт многострадальный Пуэрто-Белло. Она с тревогой смотрела на простиравшуюся перед ней гладь океана. Что ждет ее впереди?
К удивлению девушки, путешествие не было утомительным. Стояла хорошая погода, и общество Пилар, которая сопровождала Зевса к месту их нового обитания, скрашивало ее однообразное существование.
Габриэль относился к ней с холодным равнодушием. Ей было велено содержать каюту в идеальном порядке. И чтобы не давать повода для недовольства, Мария натирала до блеска даже медные ручки на дверях. Она прислуживала за столом ему, Пилар и офицерам, которые обедали вместе с ним, и ей казалось, что ее унижение доставляет ему огромное удовольствие. Мария была уверена, что делает все это для того, чтобы дать ей понять, что она вещь, рабыня, с которой хозяин может поступать, как ему заблагорассудится.