Первый закон степи «Яса», — карала смертью за убийство, блуд мужчины и неверность жены, кражу, грабеж, скупку краденного, чародейство, направленное во вред ближнему, троекратное банкротство, то есть невозвращение долга, и невозвращение оружия, случайно утерянного владельцем в походе или в бою. Также наказывался тот, кто отказал путнику в воде или пище. Неоказание помощи боевому товарищу приравнивалось к самым тяжелым преступлениям.
Кроме того, «Яса» воспрещала, кому бы то ни было, есть в присутствии другого, не разделяя с ним пищу. В общей трапезе ни один, не должен был есть более другого. Как минимум в этом Забубенный, как русский человек, поддерживал «Ясу». Русичи всегда ели сообща и делились едой с теми, у кого ее было меньше или вообще не было. Особенно в походе. Чего не делали европейские вельможные воины. Там солдаты должны были добывать себе еду сами, или голодать. Руководство это сильно не беспокоило.
Если бы Забубенный знал о мыслях, бродивших в стане монгольского воинства этим утром, то лишний раз убедился бы в том, что без тайной деятельности Субурхана тут не обошлось. Его легенда заработала в полную силу, принося свои плоды. Ибо слухи просто так, да еще такого политического свойства, не рождаются. Тут на лицо была пи-ар-акция с использованием псевдовампира в темную. Но, Забубенный об этом не узнал. Он отлично наелся на ночь, и, несмотря на это, так же отлично выспался. Ну а монгольские конники вообще вставали ни, свет ни заря.
Поэтому едва Албаст вышел на свет, чтобы посетить отхожие места, как увидел, что невдалеке уже выстроилась и ждет дальнейшего продвижения на Запад монгольская конница. Григорию даже жалко стало ребят задерживать. Пришлось поторапливаться. Уж слишком сильно они за смолой спешили. Механик вернулся в юрту, наскоро оделся и вышел.
За это время Плоскиня как раз запряг коней и поправил подушки в походной телеге Кара-чулмуса. Пополнил припасы остатками копченого вчерашнего мяса, необходимые для трапезы во время движения, то есть для перекуса. Пить вино, припасенное в дорогу верным переводчиком, Григорий позволил себе только в юрте, а прямо на ходу, как во время «работы» купцом вместе с братом Курей, не решался. Некровососущего Албаста монголы может, еще и потерпят какое-то время, но вот пьяный вампир точно вызовет у них подозрение.
Сделав все необходимое, Григорий погрузился в телегу и по привычке махнул монголам рукой:
— Алга!
Двухтысячный отряд тронулся вслед за Кара-чулмусом, как и вчера, частично выстроившись плотными рядами вокруг его телеги. Остальные воины разделилась на два отряда, — авангард, ускакавший вперед под руководством одного из подручных Буратая, и арьергард, вставший стеной на случай атаки с тыла на телегу Кара-чулмуса. Хотя, немного поразмыслив над этим, сам Кара-чулмус решил, что его особенно не зачем охранять, ведь он же по местным поверьям бессмертный дух и сам представляет опасность. Наверное, монголы сгрудились вокруг его телеги с противоположной целью, — чтобы в случае нападения врагов получить защиту от него.