— Что… что вы хотите этим сказать? Спектакль?
— Беда в том, что вам не хватило выдержки. Да-да, не хватило. Вы испугались, что вас обвинят в убийстве хозяйки.
Девушка отшатнулась.
— Вы ведь не леди Эстер Карр, — спокойно продолжал мистер Паркер Пайн. — Я догадывался об этом еще до того, как вас увидел. Небольшая проверка показала, что я прав.
Он не сдержал улыбки, и она тут же расползлась, широкая и добродушная, по его благожелательному лицу.
— Только что, делая обзор лондонской жизни, я внимательно наблюдал за вами. Вы реагировали как Мюриэл Кинг, а не как леди Эстер. Дешевые магазинчики, кинотеатры, парки, толкучка в трамваях — все это не оставило вас равнодушной, а вот сельские пересуды, новые ночные клубы, скачки и аристократические сплетни были для вас пустым звуком. Так что сядьте и расскажите мне все, — закончил он совсем уже отеческим тоном. — Я знаю, что вы не убивали леди Эстер. Вы только боялись, что вас обвинят в этом. Просто расскажите, как это случилось.
Девушка медленно опустилась на диван и, глубоко вдохнув, начала говорить, и говорила все быстрее и быстрее, точно боясь теперь, что ее остановят.
— Нужно начать… с самого начала. Я — я боялась ее. Она была безумна… не совсем, конечно — но все же. Она сама предложила мне поехать сюда с ней. Я — идиотка! — пришла в восторг. Решила, что это будет так романтично! Идиотка. Романтическая дурочка — вот кем я была. Она сбежала сюда из-за той истории с шофером. Она была без ума от мужчин — совершенно без ума. Шофер-то и смотреть на нее не хотел, и хуже всего то, что это получило огласку. Знакомые смеялись чуть ли не ей в лицо. Она порвала с семьей и уехала сюда.
Все это было для нее только красивым жестом — гордое одиночество в пустыне и все такое. Она насладилась бы своими страданиями и вернулась обратно. Так оно и было бы, не лишись она рассудка. И потом — этот пилот. Он… он ей понравился. И когда он пришел сюда ко мне, она вообразила… Ну, вы понимаете. Только, должно быть, он объяснил ей… И тогда она сорвалась. Понимаете, это был просто кошмар. Она заявила, что я никогда не вернусь домой. Что я в ее власти. Ее собственность, ее рабыня. Именно рабыня, а значит, она имеет полное право распоряжаться моей жизнью и смертью.
Мистер Паркер Пайн кивнул. Он прекрасно мог представить себе, что происходило дальше. Леди Эстер все ближе и ближе подходила к краю, за которым царит чистое безумие и за который уже шагнул не один ее предок, а бедная девушка, невежественная и неопытная, принимала ее слова за угрозы здорового человек.