— Знаешь, почему я с тобой развелся? — вдруг спросил Ринат. — Вот именно из-за твоего характера. Час назад ты звонила и плакала, рассказывая, как хочешь сдать квартиру, чтобы найти недостающие деньги. А теперь говоришь, что они тебе не нужны. Ну и стерва же ты, Лиза.
— А ты негодяй. Имеешь столько денег и хочешь отделаться копейками. Думаешь, нам все равно? Сам будешь жить на двух этажах в этом дворце, а мы должны гнить на Королева, в нашей халупе?
— Почему в «халупе»? У нас была хорошая трехкомнатная квартира.
— Сам переезжай туда, а мы переедем сюда. — У нее снова появилось то самое упрямое выражение лица, какое бывало во время семейных сцен. — Я посмотрю, как ты будешь жить среди этих соседей, среди этого быдла.
— Лиза, ты ведешь себя глупо.
— А ты подло. Приезжай и забери свои деньги. Катя, пойдем.
Она схватила дочку за руку и потащила ее к выходу.
— Подожди, — предложил Ринат, — я скажу ребятам, чтобы отвезли вас домой.
— Нам твои подачки не нужны! — снова закричала Лиза. — Мы на метро доберемся. А ты не думай, что я это все так оставлю. Прямо сейчас поеду к своему адвокату и на тебя, мерзавца, в суд подам. Говоришь, мне ни копейки не положено? Мы еще посмотрим. Я с тебя такие алименты возьму, мало не покажется. Будешь у меня по миллиону в неделю платить.
— Не буду, — вдруг твердо сказал Ринат, — не буду.
Лиза обернулась к нему, хотела что-то сказать, но осеклась. Она увидела выражение его лица. Это был совсем другой Ринат. Не тот, которого она знала. Перед ней стоял разгневанный мужчина, убежденный в своей правоте и силе. Она почувствовала, что он сможет ее ударить. И поэтому, схватив дочку, выбежала из квартиры, сильно хлопнув дверью.
Он стоял еще целую минуту, приходя в себя. Вот такая глупость. Не нужно было к ним ехать с деньгами, привозить ее сюда, показывать квартиру, машину. Нужно было согласиться с ней и уехать куда-нибудь во Францию, как советовал Дима. Он прошел на кухню, достал бутылку коньяка. Начал искать, чем открыть бутылку, затем прошел в ванную, отбил горлышко и, взяв стакан из-под зубных щеток, налил себе граммов сто. И сразу выпил.
— Какая мразь, — закрыл он глаза, — как жалко Катю, что у нее такая мать. Как ее жалко!
Он оглядел ванную. Не нужно больше никого сюда приводить. Такое богатство вызывает у людей приступы ярости и зависти одновременно. Он оставил бутылку в ванной комнате и вышел в коридор. Как раз в этот момент кто-то позвонил в дверь.