Павел Петрович обсуждал с Иваном Андреевичем достоинства различных сигар, Анна Владимировна скользила среди гостей, предлагая кофе, сахар и пирожные, и одновременно успела приказать Глаше потушить в доме лишние лампы. Никита лениво перебирал клавиши и размышлял о том, какой чудный рояль он купит, когда получит наследство графини. Евдокия Сергеевна вцепилась в доктора, требуя немедленно объяснить ей, отчего у нее по утрам болит шея, и, вообще, можно ли считать здоровым петербургский климат. Варенька равнодушно оглянулась на нее и отвела глаза. Она еще не подозревала, что молодость однажды кончается и что когда-нибудь, спустя целую вечность, она сама, быть может, станет такой же, как остролицая тайная советница, сплетницей, занудной, старой и склочной…
Амалия вздохнула.
— Что-то я устала, — пожаловалась она Билли. — Принеси мне кофе, пожалуйста.
В глубине души Митенька возликовал. Он уже как раз приготовился сказать что-нибудь значительное, но тут ему помешал Александр Корф, задавший несколько странный вопрос:
— Чего мы ждем?
— Простите? — подняла брови баронесса.
— Почему мы должны ждать господина следователя? — подала голос Варенька, угадавшая смысл вопроса жениха. — Он велел нам не расходиться. Зачем? Разве дело не раскрыто?
— Нет, — коротко откликнулась Амалия.
Павел Петрович прервал свой разговор о сигарах и с неудовольствием обернулся. Мелодия резко оборвалась под пальцами композитора. Билли принес Амалии чашку кофе, и к ней сразу же подошла Анна Владимировна.
— Не угодно ли пирожных? Или, может быть, сахару?
— Да, конечно, — рассеянно ответила Амалия.
— Мы хотели бы получить объяснения, — подал голос Преображенский. — Разве неизвестно, кто убил графиню Элен и адвоката Городецкого? И разве с убийством Беренделли не все понятно? Тогда в чем же дело?
Амалия отпила из чашки и поставила ее на низкий столик.
— Вы, кажется, забываете, — тихо напомнила она, — что маэстро Беренделли пытались убить дважды. До того как Владимир Сергеевич зарезал его, хиромант был отравлен. И долг следствия — понять, кто это сделал.
— Но разве не Владимир Сергеевич? — нерешительно спросила Варенька. — Я ничего не понимаю…
— Нет, — покачала головой Амалия. — Владимир Сергеевич не из тех людей, которые носят при себе мышьяк для того, чтобы угостить им соседа по столу. Как я уже говорила, отравитель и собственно убийца — два совершенно разных человека.
— Ах, как интересно! — воскликнула Евдокия Сергеевна. — И вам известно, кто является отравителем?
— Думаю, да, — медленно произнесла Амалия. — Мне кажется…