Она боялась этой минуты. Опасалась собственного безволия. Страшилась мужа. Но, попытавшись что-то сказать, она немедленно осеклась, увидев пугающую нежность в глазах Слоана. Невыразимую. Трепетную. Хизер еще могла бы найти силы для сопротивления, если бы не это. Время, казалось, остановилось. Хизер не шевелилась. И Слоан, пойманный в ту же зачарованную сеть волшебства, тоже застыл. Он всего лишь хотел ощутить ее близость и тут же отпустить. Но теперь… теперь страстно, отчаянно мечтал поцеловать ее, добиться от Хизер признания в том. что она испытывает такое же безумное желание.
Сжав ладонями ее лицо, он чуть подался вперед и коснулся ее губ своими. Пламя, жгучее и беспощадное, взметнулось внизу живота, стало лизать его грудь, причиняя острую боль. Боже, помоги ему, он не может без нее! Взять ее сейчас, немедленно, прямо на диване. Ощутить ее мягкое тело, раздвинуть ноги, вонзиться в податливые глубины…
Но как ни велико было нетерпение, Слоан сдерживался, не желая брать жену силой.
Разжав руки, он стал медленно расстегивать рубашку. И только потом положил ее ладонь себе на грудь, на то место, где тревожно билось сердце.
– Я хочу тебя, - тихо обронил он.
Хизер прикрыла глаза. А он не подумал отступать и, повернув жену спиной к себе, начал расстегивать крохотные пуговицы на блузке, но дойти до конца ряда не хватило терпения. Он поспешно спустил с плеч тонкую материю. Хизер оставалась неподвижной, как мраморная статуя, но в ямочке между ключицами под пальцами Слоана бешено бился пульс.
Сильная рука накрыла мягкий холмик, и Хизер едва не упала в обморок.
– Я хочу делать тебя своей, снова и снова.
Что ей остается? Убежать? Скрыться?
Но желание уже боролось с паникой, туманившей голову. Попытайся Слоан принудить ее, она стала бы сопротивляться. Но он вел себя как потерявший голову любовник, который старался не столько брать, сколько давать. Готовый на все, чтобы угодить возлюбленной.
– Пожалуйста, позволь мне… - прошептал он, словно прочитав ее мысли. И когда отогнул ворот сорочки, обнажил ее груди, Хизер уловила, как он напряжен.
– Слоан…
– Ш-ш-ш, сердце мое…
Он не дал ей возможности запротестовать и мягко подтолкнул к дивану. Она вцепилась в его плечи, сама не понимая, хочет ли оттолкнуть или прижаться нему. Но ее тело предательски отозвалось на первое же касание: сосок превратился в твердый камешек, а между ног словно вонзилась стрела желания. Хизер глубоко, прерывисто вздохнула.
– Не надо…
Но сил противиться уже не осталось. Ни сил, ни желания. Она жадно впитывала жар и мощь, исходившие от этого великолепного, могучего тела.