Возможно, так и было, но Хизер все равно чересчур часто ощущала, что ее придирчиво сравнивают с первой женой. Иногда она чувствовала на себе пристальный недобрый взгляд мужа, словно он оценивал ее и каждый раз выносил приговор в пользу другой.
Но между ней и Спящей Ланью - непреодолимая пропасть. В спальне Слоана висел дагерротип, где он стоял рядом с темнокожей индианкой. Волосы чернее ночи, лицо скорее можно назвать оригинальным, чем красивым, но излучаемые ею покой и безмятежность были почти ощутимы. И Слоан выглядел счастливым и спокойным, только лукавые искорки в глазах выдавали некоторую склонность к авантюрам и Приключениям. Должно быть тогда он вовсе не был тем суровым и нелюдимом, каким стал теперь.
Она часами смотрела на портрет, пытаясь понять, чем эта женщина завоевала сердце Слоана. Он почитал первую жену как святую, и она, Хизер, в его глазах, очевидно, никогда не сумеет приблизиться к этому идеалу.
Только играя с дочерью, он позволял себе на миг забыться. Именно в такие моменты его лицо освещалось прежней ослепительной улыбкой, и Хизер неизменно ощущала беспощадный укол зависти. Почему Слоан никогда не посмотрит на нее так, словно она - свет его очей, солнце, вокруг которого вращается вся его жизнь?
Но он, казалось, все больше отдалялся от нее, а однажды просто перепугал до смерти. Как-то поздним вечером, к концу первой недели пребывания в Колорадо, она нашла в углу шкафа расшитую бусинками куртку из оленьей шкуры, покрытую темными, похожими на кровь пятнами. Хизер попыталась отстирать ее в кухонной раковине, пользуясь рецептом чистящего средства, данным Уинни, когда в кухне неожиданно появился Слоан. Она не слышала его шагов и едва не умерла от страха, когда за спиной прогремел взбешенный голос:
– Какого черта ты это делаешь?!
Хизер повернулась и испуганно отступила при виде искаженного яростью лица мужа.
– Я п-пыталась смыть пятно. Он вырвал у нее куртку.
– Не смей! Не смей никогда больше прикасаться к этой одежде, ясно?
Слишком потрясенная, чтобы ответить, Хизер молча уставилась на мужа. Слоан повернулся и исчез наверху, даже не остановившись, чтобы поздороваться с дочкой.
Крайне редко выпадали минуты, когда со стороны они могли показаться благополучной супружеской парой. Обычно это бывало по вечерам, в его кабинете. Хизер шила или читала, пока Слоан трудился над счетными книгами. Он никогда не приглашал жену в свои мужские владения специально, но и не запрещал ей туда входить. То ли из упрямства, то ли пытаясь хоть ненадолго забыть об одиночестве, но Хизер стала проводить в кабинете долгие вечерние часы, когда Дженна мирно спала в своей кроватке. Приятной неожиданностью для нее оказались книги, громоздившиеся на полках. Титульные листы некоторых украшали имена братьев Маккорд, многие принадлежали их родителям.