Белый всадник надвигался на нее, подгоняемый снежными вихрями. Хизер попятилась, но, узнав Слоана, едва не заплакала от облегчения.
Слоан спешился, но не произнес ни слова. Хизер, трепеща, наблюдала, как он распряг лошадь и хлопнул по крупу. Кобыла мгновенно ускакала.
Хизер плохо различала в темноте лицо Слоана, но он так больно стиснул ей руку, когда вел к своему коню, что она поняла, почему он молчит. Должно быть, взбешен.
Слоан почти швырнул ее в седло и сел сзади. Хизер с благодарностью впитывала тепло его рук.
– К-как тебе удалось меня найти? - невнятно пролепетала она, стуча зубами, хотя далеко не была уверена, что он удостоит ее ответом.
– Чистая случайность, - процедил Слоан. - Твои следы почти замело. Еще несколько минут, и я бы ничего не увидел.
– Я з-заблудилась.
– Тебе следовало отпустить поводья. Лошадь сама нашла бы дорогу домой.
– Я н-не п-подумала об эт-том.
– В этом вся беда, герцогиня. Ты никогда не думаешь! - рявкнул он.
– Н-но я н-не знала, что в ап-преле будет с-снег!
– Черт, да иногда случаются метели и в июне, - бросил Слоан и, боясь, что сорвется, воздержался от дальнейших замечаний. Даже самому себе он не признавался, как волновался за жену. Нет, сейчас он думал лишь о том, чтобы наказать Хизер за пережитое потрясение. Даже радость видеть ее невредимой не возместит тех минут леденящего ужаса, которые он перенес по ее милости.
Остановившись перед домом, Слоан спешился и рывком стащил с седла Хизер.
– Немедленно иди греться. Я отведу коня.
Хизер едва передвигала ноги, но заставила себя вскарабкаться на крыльцо. Дверь распахнулась. На пороге, озабоченно хмурясь, стоял Расти. Заботливо, словно наседка, он помог ей снять промокшие пальто и шляпу, повел к печке и, усадив, налил кружку горячего кофе. Но Хизер лишь беспомощно смотрела на него: озябшие пальцы отказывались сгибаться. Кое-как она сделала глоток и тут же, выпустив кружку, приложила ледяные ладони к печке. Онемение постепенно проходило, и Хизер тихонько заплакала от невыносимой боли. В руки и ноги, казалось, впивались сотни иголок.
В кухню ввалился Слоан и, взглянув на жену, коротко приказал:
– Спасибо, Расти, можешь идти спать. Теперь я сам всем займусь.
Расти, помявшись, вышел. Воцарилось ужасное молчание. Наконец Хизер осмелилась искоса взглянуть на мужа. Он сверлил ее грозным взглядом.
– Я… п-прости, - выдохнула она.
– Этим ты не отделаешься, герцогиня! - прогремел Слоан. - Что у тебя в голове?! Ты могла погибнуть!
Хизер вздрогнула и покачнулась. Он едва успел поймать ее. В объятиях мужа не было ни малейшей нежности - он казался таким чужим.