Вышел к Лоренсу и молча залёг на топчан, залёг лицом вниз: пока нам с Эдди неловко встречаться глазами. Я услышал над головой плохо скрытый вздох облегчения, а затем повеселевшее дыхание Лоренса, если можно сказать так о человеческом дыхании.
Эдди принялся осторожно массировать меня, постепенно наращивая интенсивность движений. Он в основном пыхтел и помалкивал — в общем, работал. Через пару минут он не выдержал и заговорил первым.
— Айвэн, надеюсь, ты понимаешь, что с тобой произошло? Я, знаю, ты не любишь, когда ходят вокруг да около. Ты должен знать, что в процессе выполнения задания полностью лишился памяти. Тебя доставили ко мне в состоянии амнезии. Ты был, словно новорожденный, мозг твой стал, как TABULA RASA — «чистая дощечка», у тебя остались лишь одни врождённые рефлексы. И я вывалил тебе под черепную коробку всё содержимое «дуршлага», который несколько месяцев назад заполнили информацией, снятой с твоего мозга. Шеф оказался прав, когда перед выходом на задание прислал тебя сделать брэйнграмму. Иначе пришлось бы тебе, как тому парню из 9-го Управления, которого год назад огрели сзади по голове дубиной, в тридцать три года начинать жизнь сначала. Хотя ты не сможешь вспомнить всё, что произошло с тобой после первого пробуждения здесь, но, по крайней мере, продолжишь свою жизнь с момента, когда разлепил свои глаза на ложе пять минут назад. Всё получилось. Тебе не стоит волноваться — ни по этому конкретному поводу, ни пока вообще. — Эдди совсем прекратил массаж, я чувствовал спиной лишь ветерок, создаваемый его энергично жестикулирующими руками. Он не умолкал, его несло, как после недозрелых яблок.
— Айвэн, ты произнес несколько слов и фраз, точь-в-точь таких, как после первого пробуждения. Значит, всё нормально.
— Ты вот что, Эдди. Наверное, ты сделал себе клизму не в ту дырку. Давай паши, работай, старик. Я что-то не в форме.
Эдди чуть-чуть обиделся, но энтузиазм его не угасал.
— Я же не видел тебя несколько месяцев, болван! — уже совсем весело откликнулся он, начав энергично разминать мои тощие ягодицы. — Ну конечно, ты пока не в форме, но скоро будешь в полном порядке.
Я перевернулся, и теперь мы могли посмотреть друг па друга. Я продекламировал:
Я знаю, минет ночь; румяный и прекрасный,
Рассвет моё окно лучами озарит,
И голос чёрных дум и истины бесстрастной,
Как бред, безумный бред, замрет и замолчит.
— Ты в своём амплуа, бродяга! — Эдди не скрывал радости по поводу моего «воскрешения».
Но пока я не разделял его энтузиазма. Наверное, я легко отделался, но предпочел бы вспомнить выброшенные из головы фрагменты работы по заданию, которые, по прошлому опыту, часто стоили всей прежней жизни. Лучше бы я начал сначала, как тот парень.