Прокол (Ерофеев) - страница 56
У меня перехватило дыхание и зашевелились волосы на голове. Передо мной стояло существо с телом человека, одетое в удобный домашний костюм тёмно-коричневого рубчатого вельвета, кремовую рубашку со свободным воротом, охваченным расслабленным галстуком; в мягких матерчатых туфлях на ногах. Но его голова…
Бог мой! Его голова походила одновременно на голову гиппопотама и безрогого носорога, но с какими-то грубыми, будто эскизно проработанными чертами бегемотового рыла, и ко всему прочему — глаза, постоянно прикрытые немигающими, полупрозрачными плёнками век, почти безгубый, жабий рот и фактура кожи, напоминающая фактуру глины или пластилина грязного жёлто-серого цвета.
В Каталоге, который содержал всего лишь несколько страниц с описаниями разумных существ, обитающих в нашей Вселенной, заученным мной наизусть, о подобных нелюдях не упоминалось. До что Каталог — всех их, не столь многочисленных в смысле видового разнообразия, населяющих Метагалактику, я наблюдал живьём, в натуре, и с некоторыми даже общался. Это входило в нашу подготовку. Здесь же было что-то непонятное. Не отводя от странного существа своего тёплого «спиттлера», я лихорадочно соображал, кто стоит сейчас передо мной и что же мне делать. Из тех имён, что назвал мне Роки, передавая сведения из третьих рук, в голове вертелись Кэс Чей и Казимир. Но ведь все дёртики — это земляне. Неужели?.. Страшная догадка озарила меня, и в этот миг существо нарушило затянувшееся молчание.
— Уберите, пожалуйста, вашу слоновью пушку. Она действует мне на нервы, у меня очень расшатаны нервы, вы понимаете? — Оно говорило обычным, приятным человеческим голосом, на типичном в Космосе диалекте земного языка, но с явным акцентом, присущим андромедовцам.
Почему-то я подчинился и спрятал «спиттлер» под мышку, но незаметно включил на запись лэнгвидж.
— Кто вы? — усталым голосом спросило существо, не поднимая век. — Я чувствую: вы — не дёртик, хотя и дрожите, как осиновый лист. — Оно непонятно чему засмеялось.
«Нет, это не Кэс Чей, если я хоть что-нибудь понимаю в людях… в нелюдях», — подумал я и ответил:
— Я Саймон Сайс, землянин. — И неожиданно для самого себя вдруг бросился головой в омут, пойдя, что называется, ва-банк: стараясь не отводить глаз от гиппопотамьего рыла, сказал просто:
— Помогите мне.
Ни один мускул не дрогнул на этом… на этой… голове, не поднялись по-прежнему опущенные веки, — лишь тяжкий, глубокий вздох услышал я, и вслед за тем существо без всякой издёвки и насмешки, без намёка на своё положение хозяина и хозяина положения, и даже, как мне показалось, с просительной интонацией, произнесло: