В сером утреннем свете мерцали белые стены и крыши города, белые купола и шпили, покрытые тонкими разноцветными полосками, олицетворяя собой безмятежность. Он не смог бы сразу определить, когда крыша переходит в стены и наоборот. В широкую арку городских ворот на Большой Северный тракт вливался непрерывный поток запряженных волами фермерских повозок, мужчин и женщин, спешащих на городской рынок с каким-то товаром, который они спешили продать. Среди них двигался торговый караван, состоящий из больших покрытых холстом фургонов, с впряженными в них шестерками и восьмерками лошадей, доставивших товары, Свет знает откуда. Еще семь или восемь таких же караванов, от четырех до десяти фургонов в каждом, стояли в ряд рядом с трактом, ожидая завершения проверки городской стражей. Пока светит солнце, торговля будет идти вне зависимости от того, кто правит в городе, если конечно в нем не кипит сражение. А иногда, не прекращается даже во время сражения. Поток людей, текущий на встречу, состоял в основном из шончан. Отряды солдат, в пластинчатых лакированных доспехах с разноцветными полосками, в шлемах, похожих на головы огромных насекомых, пешие и конные. Дворяне, всегда перемещающиеся верхами, одетые в красочные плащи, плиссированные дорожные платья и вуали, или в широкие штаны и длиннополые кафтаны. Переселенцы тоже покидали город, фургон за фургоном, набитые фермерами, ремесленниками и их инструментами. Они стали растекаться из города, едва сойдя со сходен кораблей, но пройдут еще недели, прежде чем их поток прекратится. Мирная сцена, обыденная и привычная, если не обращать внимание на то, что она означает. Каждый раз, едва они подходили к месту, откуда были видны ворота, его память возвращалась к событиям шестидневной давности, снова сюда, к этим воротам.
Они пересекли почти весь город, удаляясь от Дворца Таразин, когда гроза точно взбесилась. Дождь хлынул как из ведра, заливая темный город, делая булыжники мостовой под копытами лошадей скользкими. Выл ветер, налетавший с Моря Штормов, бросая потоки дождя словно из пращи и срывая плащи, так что остаться сухим было просто невозможно. Облака закрыли луну, а вода, казалось, впитывала свет фонарей на шестах, которые несли Блерик и Фэн, идущие пешком впереди всех. Лишь когда они вошли в длинный проход, ведущий сквозь городскую стену, то нашли небольшую защиту от дождя, по крайней мере. Ветер завывал пролетая под высокими сводами туннеля точно причитающая флейта. Охрана ворот находилась в дальнем конце туннеля, у четверых из них тоже были фонари на шестах. Больше дюжины, в основном шончан, были вооружены алебардами, которыми можно не только поразить всадника, но и стащить его из седла. В освещенный дверной проем караулки, встроенной в оштукатуренную белую стену, выглядывала парочка шончан без шлемов, за ними маячили тени еще несколько человек. Слишком много чтобы прорваться без шума, а может слишком много даже для попытки. Слишком много для всего, что не происходит мгновенно, словно взрыв фейерверка в руке Иллюминатора.