***
К тому времени, когда ее приятель добрался до стоянки на Сохо-сквер, Сидни Сент-Джеймс уже не сомневалась, что нервы у него на пределе. Весь он как натянутая струна. Даже руки ему приходится держать под контролем, чтобы нечаянно не сломать руль. Тем не менее ему хочется скрыть это от нее. Стоит сделать один шаг, и неминуемо последует другой, а там и признание в наркотической зависимости. Нет, это не для Джастина Брука, ученого, bon vivant, руководителя проектов, автора многочисленных открытий, лауреата не одной премии.
– Ты не выключил фары, – холодно напомнила ему Сидни, но он не ответил. – Джастин, ты забыл про фары.
Он выключил фары, и она скорее почувствовала, чем увидела, что он повернулся к ней, и тотчас ощутила прикосновение его пальцев к своей щеке. Ей захотелось отодвинуться, но его пальцы уже скользили по ее шее, касались грудей, и, помимо своей воли, она потянулась к нему, не владея собой, ответила на его призыв.
Однако едва заметная дрожь в его руке, дитя возбуждения, подсказала ей, что его ласка лживая, что он хочет задобрить ее, прежде чем сделает свою отвратительную покупку. И она оттолкнула его.
– Сид…
Джастину удалось изобразить чувственный порыв, но Сидни знала, что телом и душой он на плохо освещенной улице, начинающейся в южной части площади. Ему надо скрыть это от нее. Вот он и прикидывается, будто самое главное в его жизни в этот момент – желание немедленно овладеть ею, а не наркотик. И она окаменела под его прикосновениями.
Его губы, его язык ласкали ей шею, плечи. Ладони касались грудей, пальцы сжимали соски, он шептал ее имя, он развернул ее лицом к себе. И, как всегда, это был огонь, угар, безумие. Сидни жаждала его поцелуев. И приоткрыла губы в ожидании…
Джастин со стоном привлек ее к себе, заласкал, зацеловал. Тогда Сидни, дрожа, положила руку ему на бедро, чтобы отплатить ему лаской за ласку. И тотчас все стало ясно.
Она вернулась в реальность. И отпрянула, не сводя с него глаз в сумеречном свете уличных фонарей.
– Прекрасно, Джастин. Неужели ты думал меня обмануть?
Он глядел в сторону, и от этого она еще больше разозлилась.
– Иди, купи себе проклятую дозу. Разве не за этим мы приехали сюда? Или мне полагалось думать, будто не за этим?
– Разве не ты потребовала, чтобы я пошел с тобой на вечеринку? – заявил Джастин.
Это был старый способ перекладывания вины и ответственности на Сидни, но на сей раз она не желала играть в его игру.
– Хватит, Джастин, я могу пойти туда и одна.
– Тогда в чем дело? Зачем ты позвонила мне? Или это не ты звонила мне сегодня, была очень мила и обещала кое-что после вечеринки?