Это были Саша Ниффорд, Питер Линли и Джастин Брук. Брук снял рубашку. Двое других – всё. У Питера можно было пересчитать все ребра, до того он был худ. Саша выглядела получше, но и на ней кожа висела мешком, а уж о грудях и говорить не приходилось, они качались, как маятники, стоило ей пошевелиться.
– Денек выдался на славу, если хочется полежать на солнышке, – неуверенно проговорила леди Хелен.
Сент-Джеймс взглянул на сестру:
– Может быть, нам…
– Подождите, – отозвалась Сидни.
Брук дал Питеру Линли пакетик, из которого тот высыпал на руку немного порошка и, наклонившись, стал с такой жадностью вдыхать его, что даже издалека было видно, как у него заходили ребра. Он облизал руку, проглотил слюну и в довершение действа обратил лицо к небу, словно вознося благодарность невидимому Богу. Пакетик он отдал Бруку.
И тут Сидни взорвалась:
– Ты обещал! Будь ты проклят! Ты обещал!
– Сид! – Сент-Джеймс схватил сестру за руку и почувствовал, как нечеловечески напряглось ее тело. – Не надо, Сид!
– Надо!
Сидни вырвала руку и, скинув туфли, стала спускаться, скользя в пыли, цепляясь платьем за камни и безостановочно проклиная Брука.
– Боже мой, – прошептала Дебора. – Сидни!
Добравшись до берега, Сидни метнулась к тому месту, где грелись на солнце Брук, Питер и Саша, с изумлением глядевшие на нее. И набросилась на Брука. Стащила его с камней на песок. Упала на него, стала раздирать ему лицо.
– Ты же сказал, что покончил с этим! Ты соврал! Отвратительный грязный лжец! Отдай пакет. Ну же!
Сидни не отпускала его и уже была готова вцепиться ему в глаза; Брук выставил руки, чтобы оттолкнуть ее, и тут она увидела кокаин. Укусив его за запястье, Сидни выхватила пакет.
Когда она вскочила на ноги, Брук закричал и схватил ее за лодыжки, так что она упала. Но Сидни все же успела высыпать кокаин в воду.
– Вот тебе твой яд! – взвизгнула она. – Иди за ним. Бросайся в воду. Топись.
Сидевшие на камнях Питер и Саша засмеялись, когда Джастин поднялся на ноги, поднял Сидни и начал толкать ее в реку, пока она царапала ему лицо и шею. Ее ногти оставляли на его коже по четыре параллельных кровавых полосы.
– Я всем скажу! – орала Сидни.
Бруку удалось заломить ей руки за спину. Сидни кричала. Он же, улыбаясь, заставил ее опуститься на колени. Потом толкнул ее. Поставил ногу ей на шею, так что ее голова ушла под воду. Когда она начала захлебываться, он отпустил ее.
Сент-Джеймс скорее почувствовал, чем увидел, что леди Хелен повернулась к нему. Он как будто окоченел.
– Саймон!
Никогда еще его имя не звучало так отвратительно.