– Это все ты!! Это из-за тебя!! Тебе плевать на класс!! Только о себе и думаешь! Эгоистка!! Преступница!! Переходи в 11-й «А»!
После этих слов, которые девушке дались нелегко, Маняшка вдруг заплакала, закрыла лицо руками и выбежала из зала, крикнув напоследок Юле:
– И не вздумай ко мне подходить!!
Пораженная Юля осталась стоять возле скамеек. Ну что она такого сделала, чтобы Маняшка посмела обозвать ее преступницей? Разве преступно кого-то не любить... полюбить другого... Разве их ребята проиграли из-за чьей-то любви-нелюбви?
Девушка медленно побрела к выходу. Ей казалось, что теперь все станут показывать на нее пальцами. Вот она, та самая Юлька Дергач, из-за которой 11-й «В» самым позорным образом продул «ашкам»! Да что же такое творится с ней, с Юлей? Может, она и впрямь в чем-то виновата? Ну... хотя бы перед Максимовым. Она ведь так с ним и не поговорила, заставляя теряться в догадках. Может быть, если бы она сказала ему все сразу, то он уже свыкся бы как-то с мыслью об их расставании и не переносил бы эмоции на игру?
* * *
За школой на двух составленных рядом низеньких детских скамеечках сидел понурый 11-й «В». Юля нерешительно приблизилась к одноклассникам.
– Иди-иди сюда, исчадье ада! – пригласил ее Бармаков.
Юля подошла еще ближе, не решаясь подсесть на свободный край скамейки.
– Ну и что ты нам можешь сказать в свое оправдание? – продолжил Бармаков.
– Кончай, Генка! – подал вдруг голос Максимов. – Юлька не имеет никакого отношения к тому, что я... вмазал прямо в сетку...
– Имеет! – взвизгнула Маняшка. – Знаем! Если бы все женщины, провожая своих... мужчин на бой... ну... или на соревнования... говорили бы им: «Я тебя, милый, больше не люблю!», нас давно поработили бы другие народы, например, та же фашистская Германия!
– Вот только не надо нести чушь, Манька! – скривился Максимов. – Ничего такого Юля мне не говорила! И вообще, это не ваше дело! Хотите исключить меня из команды – пожалуйста! Исключайте! А в наши с Дергач отношения не лезьте! Понятно?!
И, поднявшись со скамеечки, Юра посильнее запахнул куртку, будто ему было холодно теплым сентябрьским вечером, и пошел прочь с детской площадки.
Юля стояла перед одноклассниками, еле сдерживая слезы, а все тот же неутомимый Бармаков вещал:
– Слушай сюда, Юля Дергач! 11-й «А» – наши враги! И если тебе приглянулся некий красавчик из того класса, то лучше забудь о нем и думать, если собираешься остаться в нашем коллективе! Ясно?
– Ген! А почему они враги? – тихо спросила Юля. – Потому что у нас выиграли?
– Потому что они еще до этого выигрыша нас за людей не держали. Мы для них пришлые уроды и дебилы, которых в их распрекрасной школе поместили в резервацию в виде кабинета труда девочек куковать с Кикишей! А сегодня мы в своем дебилизме еще и расписались! Неужели тебе это не понятно?