— Мне очень жаль, что я расстраиваю вас, сэр Джеми, но я не просила меня целовать.
— Но вы также не возражали. Вы не хотите в этом признаться, но вам понравились мои ласки, и на какое-то мгновение вы были моей. Если бы я хотел вызвать в вас только страсть, я бы своего добился. И вы это понимаете.
Шиину охватила дрожь. Неужели он говорит правду?
— Что же помешало вам? — осмелилась она спросить.
— Мне нужно от вас больше, чем быстрая постельная любовь.
Это довольно грубое замечание потрясло Шиину.
— Вы даже и того от меня не получите!
Джеми рассмеялся радостно. Она отбросила в сторону свой страх и дала волю чувству.
— Я не стану вашей любовницей! — крикнула она в ярости от его смеха.
— А я от вас этого и не требую.
Шиина нахмурилась.
— Я не понимаю. Сначала вы говорите, что хотите меня, затем вы это отрицаете. Вы что же, играете мной, Джеймс Мак-Киннон?
— Ни в коем случае, моя дорогая, — нежно проговорил он. — Я всей душой желаю обладать вами и хочу, чтобы вы об этом знали.
— Если вы думаете, что я безумно счастлива, то ошибаетесь.
— Вам не нравится, что я увлекся вами?
Шиина начала терять терпение.
— Вы очень высокого о себе мнения, Джеймс Мак-Киннон. Это можно понять, вы ведь лэрд такого прекрасного замка, и я не сомневаюсь, что вашего расположения ищут многие. К тому же вы — красивый мужчина, что я признаю. Но мне не льстят ваши знаки внимания.
— Объясните, почему вы так меня не любите. Тон его голоса был резким. Но как могла она ему сказать, что считает его жестоким, мстительным и даже убийцей? Более того, ей не следует забывать, что Лидии слишком много известно. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое, — тихо сказала Шиина, избегая дальнейших разговоров на эту тему. — Разве я не имею права вам отказать? Я ведь отказала вашему брату.
— Да, вы имеете право. Но вам все же придется выслушать, от чего же вы отказываетесь.
— Меня это не интересует.
— Вы поступаете очень жестоко, даже не оставляя мне никаких надежд. Я не думал, что вы на такое способны.
Сердце Шиины дрогнуло. В его словах была правда. Суровость здесь неуместна, и это не лучший способ иметь дело с Джеймсом Мак-Кинноном, особенно учитывая, что он не знал настоящих причин ее поведения.
— Я приношу свои извинения, сэр Джеми. Вы правы. Самое меньшее, что я могу сделать, это выслушать вас.
— Клянусь всеми святыми, вы можете вывести из терпения любого! — взорвался Джеми.
— Что я такого сказала?..
— Никогда не говорите со мной снисходительным тоном, Шиина Мак-Эвен. Я могу вынести ваш страх, ваш гнев и ваше презрение, но не потерплю, чтобы меня держали за дурака!